Она мешала польские слова с русскими, гладя по голове и плечам рыдающую Сашу. Ее голос действовал гипнотически, вытягивая всю боль, что копилась в душе все эти шесть лет.
- Когда ты сегодня позвонила, я не знала, что думать. И как встречать. Думала, ты замужем давно, дети есть… Что решила вспомнить, из вежливости позвонила… Прости меня, девочка. За все прости.
- Это я виновата, пани Яна. Он же из-за меня поехал… - Саша пыталась перестать всхлипывать, но получалось у нее плохо.
- Никто не виноват. Он сам решение принял, так Бог ему и судья.
Эти слова, прозвучавшие как гром, подействовали на Сашу гипнотически. Она высвободила голову от рук пани Яны и изумленно воззрилась на нее.
- Что?
- Что слышала. Никто не виноват. Отпусти его, девочка. Просто отпусти. Помни, но не кори себя. Ему бы это не понравилось, - она тепло улыбнулась, заправляя прядь волос Саше за ухо. – А теперь прекращай реветь, иди умывайся, и давай пить чай! Сегодня ночуешь у меня, и возражения не принимаются!
Саша поднялась с дивана и направилась в указанном пани Яной направлении – в ванную. Такой резкий переход в поведении женщины поверг ее в шоковое состояние и заставил сорваться, выплеснув свои эмоции. Она не привыкла так себя отпускать… Хотя, наверное, это к лучшему. Одним камнем из лежащих на ее сердце стало меньше. Пани Яна права – Войцеху бы это сильно не понравилось…
Проговорив с пани Яной до глубокой ночи, Саша поднялась в гостевую комнату и отключилась, едва коснувшись головой подушки. Слишком много эмоций, впечатлений и страхов за одни сутки. Слишком много.
Настойчивая трель телефона ввинтилась ей в мозг, заставив разлепить глаза и взять в руки проклятую трубку.
- Да!
- Привет, - вкрадчивый мужской голос, раздавшийся из динамика, заставил Сашину кожу враз покрыться мурашками.
- Чего ты хочешь среди ночи?
- Чего я хочу? – усмешка раздалась эхом одновременно в трубке и в комнате, заставив Сашу подпрыгнуть и развернуться на сто восемьдесят градусов.
- Какого черта?! – она вгляделась в темноту комнаты и увидела фигуру, прислонившуюся к закрытой двери. – Что тебе тут надо?
- Ты же сама говорила, что мой дом везде, где бы ты не была. Так что… Пиши записку своей гостеприимной хозяйке. Мы уходим.
- Никуда я не пойду как минимум до утра! Объясни, что тебе от меня надо! Ты отдаешь мне секретные документы, заставляешь сорваться сюда…
В мгновение, которое Саша не успела зрительно зафиксировать, ночной гость оказался возле постели и больно схватил ее за руку, заставляя подняться на ноги одним сильным рывком. Саша вскрикнула и попыталась освободиться, но тут же оказалась в тисках рук, закованных в кожу и металлические пластины.
- Не кричи, разбудишь свою милую хозяйку. Или ты хочешь, чтобы она пострадала из-за твоей глупости? Я сказал – собирайся, иначе уйдешь отсюда прямо так, - голос держащего Сашу мужчины был спокоен, словно он только что сделал глоток чая, а не вытащил из постели сопротивляющуюся женщину.
- Локи, какого дьявола?!
- Я не привык отчитываться перед своей собственностью.
- Что?!
- Так ты собираешься, или мы уходим? – к спокойствию добавилась ирония, напугав Сашу еще сильнее. А ведь запросто утащит ее отсюда в одних трусиках и майке…
- Собираюсь. Отпусти.
- Сразу бы так. У тебя пять минут.
- У меня нет бумаги, чтобы написать записку.
- Смотри на тумбочке, - сама собой зажглась настольная лампа, заставив женщину мелко заморгать.
На тумбе у кровати нашелся белый лист и карандаш, которым Саша нацарапала несколько строчек о том, что у нее возникло срочное дело, она очень извиняется за свой поспешный уход и обязательно позвонит. Последнее утверждение вызвало у Локи кривую усмешку, но он промолчал, не желая еще сильнее пугать смертную. Лишние свидетели их ухода ему были не нужны.
Пронаблюдав, как Саша покидала свои вещи в сумку и застегнула ее, Локи вплотную подошел к женщине, обнимая ее за талию. Саша дернулась, но не смогла отодвинуться ни на сантиметр.
- Ну что ж, пошли, - ухмылка Локи совершенно не нравилась Саше, вызывая в памяти слишком яркие до сих пор воспоминания.
- Куда?
- Узнаешь. Я же говорил, что тебе будет очень интересно.
Воздух в комнате на несколько мгновений сгустился, и когда он приобрел привычную плотность, в комнате, освещенной неярким светом прикроватной лампы, уже никого не было.
========== 9. Новая жизнь ==========
За окном машины быстро пролетали километры дороги. Магда, закутанная в плащ с головы до ног, тупо смотрела в окно и не пыталась даже заговорить со своим новым хозяином. Хотя, скорее, старым – иначе доктор не торопился бы так, отдавая приказ приготовить ее к перевозке.
Ей было страшно. Очень страшно осознавать, что ее увели из лагеря, где сгинули уже почти все, кого доктор отобрал для опытов. Ее соседка по палате, Зофка, тоже исчезла, стоило ей проснуться и попытаться заговорить. Теперь увезли и ее. Вопрос – куда. Очень большой вопрос. Навряд ли новое место жительства будет лучше Освенцима. Ее новый хозяин и доктор говорили по-немецки, и по тону Магда поняла, что доктор в чем-то провинился. И, скорее всего, именно поэтому она едет в теплом салоне машины в неизвестном направлении.
Магда не заметила, в какой момент у нее закрылись глаза и она заснула, прислонившись головой к стеклу. Разбудила ее остановка и хлопок передней двери. Быстро заморгав глазами, она увидела, что забравший ее из лагеря немец обходит машину вокруг и садится рядом с ней на заднее сиденье. Машина резко тронулась, и, чтобы ни в коем случае не касаться представителя «высшей расы», Магда подобрала плащ и забилась в самый уголок сиденья, глядя на него испуганными глазами.
Эсесовец криво усмехнулся и повернулся к перепуганной женщине.
- Успокойся, твои мучения в этом лагере закончились, - он сказал это по-польски, без малейшего акцента, заставив Магду удивиться и испугаться еще сильнее.
- Когда мы доберемся до места, у тебя будет все, что необходимо для комфортной жизни. Твоя задача лишь - беспрекословно выполнять все то, что я тебе прикажу, - голос сидящего рядом мужчины не терпел возражений.
- Простите мою дерзость, господин офицер, но что я должна буду делать? – голос Магды дрожал от испуга. Обычно, если пленные позволяли себе заговорить с офицером, наименьшим наказанием для них был удар приклада по лицу. Однако этот, похоже, браться за оружие не спешил.
- Все, что я прикажу, - ответил он. - Приказов будет немного, но они должны быть исполнены сразу и беспрекословно. Тогда ты будешь жить долго. И возможно – счастливо, - эсесовец снова усмехнулся. – Да не трясись ты так. Бить тебя никто не будет, привязывать к кровати - тоже.
Он отвернулся к противоположному окну и начал стягивать с изящной кисти кожаную перчатку. Магда как завороженная наблюдала за движениями его рук и сама не заметила, как провалилась в сонное небытие.
Локи усмехнулся, снова поворачиваясь к пленнице и заканчивая стягивать вторую перчатку. Взяв ее за подбородок двумя пальцами, он приподнял голову и внимательно осмотрел лицо Магды, особое внимание уделяя местам под глазами и коже век. Не увидев ничего настораживающего, он отпустил голову женщины, тут же безвольно опавшую на грудь, и повернулся к водителю.
- Нам пора ускориться. Не переношу этот дурной мидгардский транспорт.
Водитель, как две капли воды похожий на него самого, согласно кивнул, и машина, летящая по дороге, растворилась в воздухе, словно клок плотного тумана.
Разбудили Магду лучи утреннего солнца, беспечно врывавшиеся в окно и веером рассыпающиеся по кровати, на которой она лежала. С удивлением осмотрев себя, она обнаружила, что лагерная роба куда-то исчезла, и на ней надета простая белая тонкая сорочка, под которой больше не было ничего. Она лежала на просторной кровати с балдахином, стоящей посередине большой комнаты с высоким стрельчатым окном. Спустив ноги вниз, она обнаружила справа от кровати мягкие туфли, которые она, несмотря на овладевшую ей нерешительность, таки натянула на ноги - по полу ощутимо тянуло сквозняком. Стоило ей встать, как дверь скрипнула и в приоткрывшуюся дверь вошла женщина с бесстрастным лицом. В руках она держала поднос, на котором стоял кофейник и в небольшой плетеной корзинке лежали булочки. Запах свежей выпечки достиг носа Магды, заставив рот наполниться тягучей слюной, а желудок - громко заурчать. Испугавшись этого звука, она инстинктивно прижала руки к животу, боясь привлечь к себе внимание. Женщина оглянулась, встретившись с Магдой взглядом, и молча прошествовала к стоящему у окна столику. Поставив на него поднос, она выпрямилась и твердым шагом приблизилась к перепуганной польке.