Магда с жалостью смотрела на Зофку. Она прекрасно понимала, кого она ищет взглядом, полным ужаса и совершенного непонимания происходящего. Всё время, пока она была здесь, она училась тому, что ей было приказано в первый же день - не бояться своего нового хозяина, но получалось с трудом. Она воспринимала этого странного немца именно как хозяина - другая мысль ей казалась просто недопустимой. Одним только взглядом он вселял ужас. Но в то же время о ней заботились по его приказу, относились как к человеку, а не как к скотине, давали всё необходимое и даже больше.
Однако это была не забота, не ухаживание, это скорее походило на уход за домашним животным, которое держат в доме в декоративных или практических целях. Даже получив разрешение пользоваться библиотекой, в которой оказалось много книг на польском и русском языке, Магда ощущала постоянную скрытую угрозу, которую все окружающие старательно пытались свести на нет.
Она уже поняла, что на самом деле незнакомец являлся не совсем тем, кем представился доктору. В самом начале опытов над ними доктор в разговоре упомянул большого чина какой-то организации с резким, режущим слух названием. Видимо, именно им и был новый хозяин. Но он был не похож на тех немцев, которые были в лагере - ни на врачей, ни на охранников… Ни на кого. Даже на Менгеле он не был похож, хотя носил очень похожую форму. Что-то в нем было аристократичное, тонко-зловещее. Но то, что он имел огромную власть, читалось по нему с лёгкостью. Привычка повелевать, уверенность в беспрекословном подчинении, взгляд, пригвождающий к месту и заставляющий колени подгибаться от страха… и голос. Переливы его полутонов могли заставить карлика свернуть гору – в этом Магда была твердо уверена. И этим же голосом он управлял ею. Как марионеткой, с лёгкостью.
– Э… где здесь туалет? – нерешительный голос Зофки оторвал её от размышлений. Полька уже взяла себя в руки, окончательно проснулась, и её организм потребовал своего. Магда кивнула на неприметную дверь в противоположной окну стене. Зофка попыталась встать, но со стоном повалилась с кровати. Магда подхватила легкое тело товарки и помогла ей подняться. Доковыляв до туалета и оставив Зофку в сидячем положении, она осталась ждать у дверей.
– Что, проснулась? – голос лже-эсесовца заставил Магду подскочить на месте и впиться в него взглядом. Она судорожно кивнула.
- Она там, господин… Я помогла ей встать.
- Выведи ее.
Под пристальным взглядом немца Магда нырнула за дверь уборной и помогла Зофке подняться и оправить одежду.
Переставляя слабые ноги и стараясь крепко держаться за плечо Магды, Зофка вышла в комнату и тонко пискнула, вцепившись второй рукой в косяк двери, как утопающий – в спасательный круг.
– Успокойтесь, обе, – Локи чувствовал эманации их страха, что было совершенно не нужно и неприятно. Женский страх всегда напоминал ему что-то темное, липкое и совершенно мерзкое. Поэтому в свой приказ он вложил как можно больше обманчивой мягкости. Затем обратился к Магде:
– Принеси ей поесть и что-нибудь из одежды, поприличнее.
Та мелко закивала, и, доведя Зофку до кровати, тут же выбежала из комнаты, боясь ослушаться или разозлить хозяина своей медлительностью. А эсесовец подошёл к Зофке, оглядел её с ног до головы. Увиденное его не расстроило, но и не обрадовало. Женщина была очень худой, измождённой. Руки и ноги были покрыты следами от уколов и ремней, а лицо выражало дикий, животный страх. Он нахмурился, заставив наблюдавшую за ним женщину мелко задрожать. Поминая недобрым словом Менгеле и его приспешников, он не терпящим возражений тоном приказал Зофке привести себя в порядок и вышел из комнаты.
Что ж, пришло время и для второй. Нужно привести ее организм в относительный порядок, несколько откормить и ввести завершающие дозы иммуностимуляторов. И можно повторить опыт.
По каменным плитам пола раздавались тяжелые гулкие шаги, эхом разносящиеся далеко впереди идущего по коридору. Лениво скользнув взглядом по раскрытым дверям и увидев внутри комнаты замершую прислугу, глядящую на него испуганными глазами, Локи милостиво кивнул и продолжил свой путь.
Он был откровенно доволен: забрав Магду, он рассчитывал только на одну подопытную для продолжения эксперимента. Ошибка доктора не на шутку разозлила его, но, решив не пороть горячку и выждать результата действия успокоительного на организм второй женщины, он не просчитался. Убей он Менгеле сразу - он остался бы только с одной женщиной в руках. А теперь у него в распоряжении обе, за что большое спасибо этим идиотам из американской разведки. Они наивно полагали, что он не в курсе их поисков. Хотя, надо отдать им должное - их агент оказался достаточно шустрым для того, чтобы скопировать часть документов. Пусть, так даже интереснее. Они будут долго ломать голову над тем, что делал Менгеле со своими подопытными.
Отдельную благодарность он готов был принести им за мятеж, спровоцированный среди завербованных узников. Он уже начал продумывать способ тихого извлечения второй польки из лагеря, как они вмешались. Ему оказалось достаточно просто появиться в нужный момент и перенести женщину в укрытие. И никакой слежки и запутывания следов. Это так утомительно и скучно - дурить умных представителей этой расы. И с доктором нет проблем - заявить о пропаже подопытной он не может, да и заявлять ему некому. Больше своего покровителя из Анненербе он не увидит.
Дойдя до конца коридора и остановившись у глухой стены, Локи поднес к ней руку и коснулся кончиками пальцев. Кажущийся нерушимым темный камень утратил свою плотность и растворился, обнажая темно-коричневую дверь.
Официально известные покои - это, конечно, хорошо, но в этой комнате Локи предпочитал совершать все процедуры, связанные с добыванием материала для продолжения опытов. Заниматься тем, что у людей называлось словом “мастурбация” в месте, где он вынужден был жить в Мидгарде, Локи не желал. Наблюдая за действиями людей, он никак не мог понять, как они умудряются получать удовольствие от подобных действий. Проведя подобный опыт и почувствовав все на собственной шкуре, он не почувствовал ничего, кроме гадливости и ощущения нечистоты. Каждый раз после получения желаемого результата он со всей возможной скоростью шел в душ, расположенный в этих же покоях, и долго стоял под горячими струями, смывавшими нездоровое возбуждение. Нет. Что бы ни придумывали люди, лучше изначально созданного механизма ничего нет. Но наука требует жертв, и даже ему, высшему существу, приходится их приносить во имя достижения поставленной цели.
Войдя внутрь и запечатав дверь от вездесущей прислуги, он приготовил все необходимое для сбора биологического материала и опустился на мягкий кожаный диван. Мысленно приказав себе расслабиться, он откинулся на спинку и прикрыл глаза. Просидев так несколько десятков секунд, он хищно улыбнулся пришедшей на ум мысли и махнул рукой. Слева и справа от полулежащего мужчины заплясали разноцветные искры, из которых соткались две обнаженные девушки. И как он раньше не додумался?.. Ощущения, будь они настоящими, были бы совершенно другими, но лучше уж так, чем самому.
Чувствуя прикосновения фантомов, приятными иголочками ощущающиеся на коже, он окончательно расслабился, чтобы за секунду до конца искрами расшвырять своих помощниц и собрать сперму, не потеряв ни единой капли. Это слишком ценная жидкость, чтобы позволить ей пропадать просто так.
Осталось совсем немного - и у него будет два опытных образца, проходящих одни и те же фазы развития. Что до разницы во времени начала последней фазы… Это тоже хорошо. Возможностей для наблюдения и анализа у него будет в два раза больше.