Выбрать главу

После завтрака Гарри устроили экскурсию по «родовому гнезду», так любовно окрестили дом те же северята. А так у здания было собственное имя — «Круг Дракона», причем дракон был написан по-старинному, созвучно фамилии владельцев дома. Так что Гарри с пониманием отнесся к «Ранкоровому рингу», сразу влюбившись в это название.

Остаток недели карантина был посвящен переезду в меньшую комнату на этаж к северятам, пополнению гардероба и покупке новых вещей к Хогвартсу, возможность доучиться нельзя было упускать, раз уж с крестражами разобрались и скитание по лесам оказалось ненужным. Попутно Гарри отходил душой, всё глубже пропитываясь атмосферой семьи. Сближался с отцом и матерью, узнавал Северуса с новой, неведомой стороны, с той, с которой профессора никто никогда не видел в Хогвартсе — с семейной. А зрелище это было… поистине редким. Вот он читает дочке книгу перед сном, сидя с ней в её кровати, вот играет с сыновьями в крикет на лугу позади дома, и так непривычно выглядит Северус в бриджах и рубашке-поло, что Гарри подошел поближе, чтобы удостовериться в том, что глаза его не обманывают, и это действительно Снейп! А вот он же на кухне в фартуке, готовит вкусный соус по своему особому рецепту…

Пару раз Гарри попадал в неудобные моменты, когда, быстрым шагом войдя на кухню с улицы за лимонадом, заставал Северуса с Терри во время нежного вальса, слившихся в поцелуе. Или в гостиную вечером войдет, а там они на диване милуются. Альберт и Бетти, впрочем, тоже не были монашескими синими чулками и временами смущали Гарри, начав целоваться и обниматься в укромных уголках.

Но, видя, с каким пониманием относятся к этим обжимашкам дети, Гарри волей-неволей проникался и сам начинал понимать — ЭТОГО раньше не было. Раньше в доме Ранкорнов жила тревога и царила безысходность: миру угрожал Волан-де-Морт, каждую секунду вызывающий к себе Пожирателей, и Северуса в том числе, которых мог запросто убить. Зверствовал и чинил собственные порядки Великий светоч Дамблдор со своими верными фениксовцами, те тоже могли любого схватить и отправить в Азкабан к дементорам…

На объятия-поцелуи и танцы на кухне у домочадцев просто не было банального времени и желания. Это благодаря Гарри в доме воцарилась такая теплая располагающая атмосфера любви и всеобщего благодушия. О чем Гарри однажды и сказала Тиффани — обняла и поцеловала в щеку, а потом доверительно сообщила ему, сияя радостными глазами:

— Спасибо тебе, Гарри! Я так рада, что ты вернулся, нам всем так не хватало тебя. Спасибо за то, что пришел и принес нам счастье!

Ох, как же на душе посветлело! Слова маленькой кузины Гарри запомнил навсегда, они как нельзя полнее поведали ему о прежней жизни семьи.

Перед самым отъездом в Хогвартс Альберт сделал Гарри подарок — планшет, связанный с семейной книгой Протеевыми чарами. Подал простенький с виду блокнот на твердой подложке и сказал:

— Вот держи. Будешь тут писать, а всё, что ты напишешь, продублируется в нашем гроссбухе для сообщений и заметок. Такие планшеты имеются у каждого члена семьи, даже у Герби с Лютиком.

— А у них получается? — не удержался от удивления Гарри.

— А мы постарались их так зачаровать, что и простому магглу получится! — безапелляционно рыкнул Ранкорн. — Не виноваты парни, что сквибами родились, от этого они не перестали быть любимыми нашими мальчишками. Мы к вам приедем на Рождество, покажем ребятам Хогвартс, в это время он особенно красив и обещает настоящие чудеса.

Тугой ком в горле помешал Гарри ответить отцу — вот все бы маги так относились к своим родственникам-сквибам… Видимо, что-то отразилось на его лице, потому что Альберт мягко пояснил:

— Я полукровка, как Северус, мой отец был магглом, мама — ведуньей. Как ты сам уже знаешь — я продолжаю не волшебную линию, а сугубо маггловскую династию основателей города Ранкорн. Просто кому-то из предков «повезло», и в его семье родился волшебник, из так называемых магглорожденных, таких сейчас очень много рождается. Мои родители очень любили друг друга, мама-ведунья до самого последнего часа была с моим отцом, он был обычным человеком, и долголетие волшебника ему не светило. Когда он умер, казалось — солнце погасло для мамы. Она не смогла долго быть без любимого. И однажды тихой безлунной ночью просто ушла за ним. Мы были уже взрослыми и поняли, приняли и простили мамин выбор.

— «Мы»? — тихо переспросил Гарри.

— Да, — кивнул Альберт. — Я и моя сестра Элоиза. Она вышла замуж за хорошего человека и уехала в Бельгию.