В. Катин
ЭХО СТРАНСТВИЙ
Путевые очерки
Ответственный редактор
Е А. ЛЕБЕДЕВ
М. «Наука», Главная редакция восточной литературы, 1971.
Панорама Марокко
ИСЛАМ И СОВРЕМЕННОСТЬ
Сахара, снега Атласских гор, плантации жасмина, караваны верблюдов, реактивные самолеты, кремневые ружья, урановые рудники, римские развалины, залежи фосфоритов, андалузские мелодии, татуированные лица берберов, ночные казино, заклинатели змей, забастовки докеров, молитвы Корана, лабиринты базаров…
Имя этой страны на ее родном языке — Аль-Магриб. Означает оно — «Страна заходящего солнца». Взгляните на географическую карту, и вы поймете тех, кто дал государству такое название: Марокко расположено на крайнем западе арабского мира. Здесь когда-то кончались западные границы великих арабских халифатов.
Жизнь современного Марокко довольно прочно покоится на фундаменте заветов Мухаммеда — основателя ислама. В центре каждого марокканского села, а в городе почти в каждом квартале стоит страж ислама — каменная башня минарета. Есть мечети — шедевры арабского зодчества. Знаменитые Кутубия в Марракеше и Карауйинская в Фесе неподвластны времени: их возраст больше десяти веков. Об этих мечетях написаны тома научных исследований, сложены поэмы, они запечатлены на почтовых открытках, спичечных коробках и в дорогих западных изданиях.
Редкий состоятельный марокканец в возрасте за пятьдесят лет не совершил паломничества в святые города Мекку и Медину. Правоверный молится там, где его застал час молитвы. Я видел часового, который самозабвенно молился на своем посту. Но сказать, что молодежь глубоко религиозна, нельзя. Традиции и обряды ислама молодое поколение соблюдает скорее из чувства уважения к старшим как ритуал необходимости. В открытых уличных кафе вы никогда не увидите марокканца за стаканом вина, запрещенного священной книгой. Однако вино пьют, но не в людных местах.
Прожив пять с лишним лет в Марокко, я не могу назвать пи одного знакомого мне мусульманина, у которого было бы несколько жен. И если вы будете об этом расспрашивать, то над вами посмеются, — нет уже такого обычая, санкционированного когда-то Кораном. Можно привести примеры, когда строжайшие запреты пророка навсегда преданы забвению. Например, ислам категорически запрещает изображать живые существа, ибо «в день страшного суда они предстанут перед автором, потребуют от него душу, а он не сможет этого сделать и посему будет гореть в вечном огне…» Наверное, я был единственным человеком, кто вспомнил этот завет ислама на выставке выпускников художественного училища города Сале…
Арабская женщина в длинной до пят джеллабе, наглухо закрытая чадрой, — обычное явление на улицах марокканских городов. Но здесь уже носят и юбки выше колен. Однако марокканку, снявшую чадру, никто не осуждает. И дело тут не в моде. Проблема закрывать лицо или нет, носить долгополую национальную одежду или нет, перешла, на мой взгляд, из области строгих когда-то нравов в область вкусов.
Незаметно, исподволь новые веяния, понятия, взгляды проникают сквозь вековую толщу устоев и беспрекословных порядков. Вы приходите в министерство туризма и спрашиваете начальника отдела прессы. Старик привратник в бордовой цилиндрической феске с кисточкой и широченных плиссированных шароварах подводит вас к двери с табличкой «Турая Сарраж». Постучал и ждет, пока разрешат войти. Приоткрыв дверь, почтительно спрашивает, можно ли пропустить посетителя. Турая Сарраж — молодая красивая марокканка, лицо которой никогда не закрывала чадра. Беседую с ней, а сам думаю о привратнике. Во времена его молодости женщина не смела перешагнуть порог комнаты, где находятся мужчины…
На юге Марокко есть город Эрфуд, за его глиняной стеной начинается Сахара. Я бывал в гостях у главы города — каида Эрфуда Мухаммеда Наима. Обстановка в доме, манера принимать и вести беседу — все исконно традиционное, стародавнее. Только жена каида не пряталась от гостей. Она сидела с нами за столом, расспрашивала меня о Москве, консерватории, Большом театре.
Юг Марокко. Дома-крепости,
построенные в стиле древних
архитектурных традиций
В арабских семьях много детей — десять-двенадцать. Примечательно, что кругозор нынешней марокканской молодежи вышел за стены древних традиционных поселений и базарных лавок, перешагнул вековые догмы. В семье моего знакомого, рекламного агента Дуккали, девять сыновей. Я слышал однажды, о чем рассказывал малышам старший брат — докер в порту Касабланка. Он рассказывал притихшим мальчишкам, как рабочие организовали забастовку и выиграли ее…
СТРУКТУРА ОБЩЕСТВА
На мой взгляд, контуры социально-политической структуры Марокко выглядят следующим образом: абсолютная монархия, наличие сильной армии, допущение некоторых буржуазно-демократических свобод, пристальный контроль государства над деятельностью всех организаций.
Король по своему усмотрению и на неопределенный срок может распустить парламент, изменить конституцию и так далее. Так, неугодный королю парламент был распущен в 1965 году и переизбран только через пять лет.
Пятнадцать лет самостоятельности для государства срок небольшой. Однако крупная национальная буржуазия успела за это время возникнуть, укрепиться, занять позиции в экономике. В основном это компрадорская, то есть посредническая, буржуазия, тесно сотрудничающая С французскими и испанскими капиталистами. Классовые интересы объединяют марокканских нуворишей с предпринимателями Франции, но разъединяют их со своими рабочими и батраками.
Трудно найти стопроцентное марокканское предприятие — почти в каждом будет вкраплен иностранный капитал. Марокканская буржуазия копирует методы ведения прибыльных дел, образ жизни Запада. Если, например, в прежние времена виллы с лебедями, фешенебельные лимузины и поездки на воскресенье в Париж были уделом богатых французов, то теперь к этому приобщились и местные нувориши.
В одном ряду с крупной буржуазией стоит высшая государственная администрация, включающая военную верхушку, руководящая бюрократия, особо привилегированные служащие. Эта прослойка появилась также после получения независимости, ибо в колониальный период к управлению государством марокканцы практически нс допускались. Из высшей, хорошо оплачиваемой администрации очень часто вырастает буржуазия, и наоборот — из среды последней формируется руководящий чиновничий аппарат.
В Марокко пашут на быках
Опора власти в сельской местности — крупные феодалы; всего их около десяти тысяч, однако основная часть хороших земель принадлежит именно им.
Большой и пестрый класс составляет средняя и мелкая буржуазия. Спецификой Востока, и Марокко в том числе, остается торговля и кустарный промысел. Коробейник, торгующий вразнос нейлоновыми носками и сигаретами, мечтает иметь лавку; обзаведясь ею, он строит новые планы. Ремесленников-кустарей в Марокко примерно триста тысяч. Чего только они не мастерят — от тончайших ювелирных изделий до кремневых ружей!
Из мелкобуржуазной среды чаще всего выходят служащие, бедная или среднего достатка интеллигенция. На селе наиболее близки к этой прослойке мелкие землевладельцы.