Развитию транзитной торговли во многом способствовало выгодное географическое положение Ливана, находящегося на стыке трех континентов — Европы, Азии и Африки. Бейрут, кроме того, является свободной гаванью. Это значит, что на территорию порта разрешается беспошлинно ввозить любые иностранные товары, хранить их в портовых складах, переупаковывать.
В Бейрут, наконец, можно приехать в автомобиле или по железной дороге. И уже сам факт, что здесь скрещиваются воздушные, морские и сухопутные трассы, определяет пульс городской жизни. Это неспокойный город. Он весь в движении, пестрый, шумливый, суетливый, как восточный базар. Его и называют иногда «большим базаром». Основное занятие бейрутцев — торговля. Тысячи местных и иностранных фирм, агентств, транспортных и посреднических контор, тысячи магазинов и лавок, десятки тысяч людей, прямо или косвенно связанных с коммерческо-финансовой деятельностью, определяют облик этого полумиллионного города. С утра до вечера Бейрут оглушен гудками автомашин, звоном трамваев, криками газетчиков. Но эта какофония не мешает финансовым тузам неторопливо совершать свои сделки, а босоногим мальчишкам бойко торговать жевательной резинкой.
Отсутствие ограничений на ввоз и вывоз различных товаров, золота, иностранной валюты тоже способствовало превращению Бейрута в важный торговый центр Ближнего Востока. Более чем со ста государствами торгуют предприимчивые ливанские купцы. При этом импорт страны намного — в пять раз — превышает ее экспорт. Чего только нет в бейрутских магазинах! Американские лимузины и индонезийские расчески, французские вина и немецкие телевизоры, английские бритвы и китайская посуда, португальский цемент и венгерский ситец. Бейрутцы — ловкие и опытные коммерсанты, умеющие обворожить покупателя. Стоит перешагнуть порог лавки, как вас начинают расспрашивать о здоровье, угощать сигаретами, кофе, прохладительными напитками. Но когда речь заходит о деле, то надо быть настороже, иначе вам могут сбыть негодный товар и взять за него вдвое дороже.
Мавритания на подъеме
ПЕРВОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ
Самолет снижался над коричневой пустыней. Пассажиры озабоченно поглядывали в окна — внизу не было видно ни строений, ни аэродромного поля. Но летчик все-таки отыскал затерянную в дюнах черточку взлетно-посадочной площадки. «Вы прибыли в Мавританию, самолет совершил посадку в Порт-Этьенн», — объявили по радио. Пассажиров, следующих дальше — в столицу Нуакшот, попросили оформить билеты через местную авиакомпанию.
Едва я сошел на землю, как кто-то, будто только и ждал моего появления здесь, с силой швырнул в лицо горсть горячего песка и тут же еще и еще… По медно-бурой плоскости пустыни, воспетой Сент-Экзюпери, волнами неслась колкая песчаная метель. Вихри раскаленных частиц, как мельчайшая дробь, залпами били в лицо.
Транзитные пассажиры, и я в том числе, укрылись в одноэтажном помещении, состоящем из трех небольших комнат — таможни, бара и зала ожидания. Здесь уже было много народу, ожидавшего рейсовый самолет на Нуакшот. Мужчины в голубых до пят рубахах — бубу, женщины, как в простыни, закутаны в синюю ткань. Люди настолько громко и экспансивно разговаривали, почти кричали, что создавалось впечатление, будто они ссорятся. Но ничего подобного, это всего лишь, манера говорить в повышенной тональности; привычка, вероятно, выработалась от жизни в кочевых условиях, где сильные ветры и песчаные бури заглушают голос.
Двухчасовой перелет до Нуакшота. Аэродром здесь оснащен по-современному, выглядит элегантно, а пустыня — спокойнее. Легкой поземкой кружит розоватая пыль… Недостатка в услугах не было: моим чемоданом хотели завладеть сразу четверо водителей такси, но достался он наиболее энергичному. Когда я влез в машину, там уже находился какой-то человек, он вежливо поздоровался со мной. Едва мы тронулись с места, как я понял расстановку сил: за рулем сидел новичок, а рядом учитель по вождению, инструктор по-нашему. Этот предприимчивый автонаставник охотно объяснил мне, в чем дело: чтобы зря не расходовать время и горючее, часы практических занятий он решил использовать для перевозки пассажиров.
Наша машина неторопливо катилась по узкой асфальтированной дорожке, инструктор командовал, будущий водитель неумело резко переключал скорость. Но это меня нисколько не смущало: я никуда не спешил, а при спокойной езде можно было лучше рассмотреть незнакомый город.
Белые домики, маленькие и аккуратные, как макеты. Выше трех этажей зданий не видно. Тротуаров нет. Заасфальтирована лишь проезжая часть. Там, где должен быть тротуар, — зыбкий волнистый песок. Тростинки тоненьких деревцев огорожены корзинами из железных прутьев. Не видно ни рекламных панно, ни ярких витрин. Во всем облике города ощущалась скромность, сдержанность.
Вот, собственно, и все, что удалось увидеть из окна медленно двигающегося такси. Многих атрибутов современного стандартного города, которые веками изобретались, совершенствовались и накапливались, не досчитаться в Нуакшоте. Но когда вы узнаете, что первый камень Нуакшота был заложен всего лишь в декабре 1959 года, то хочется аплодировать людям, создавшим в пустыне этот город строгих геометрических линий.
Исторический факт, что первое заседание Совета министров Мавритании состоялось в полотняной палатке на том самом месте, где сегодня выросла столица. Впрочем, и по сей день палатки и шатры встречаются в Мавритании повсюду, ибо эго край исконных кочевников. Судьба страны сложилась нелегко…
ВНЕ ВРЕМЕНИ
Историю Мавритании еще предстоит написать. В народе ходят витиеватые, как восточный узор, легенды о воинственных и мудрых эмирах, некогда правивших этим районом Африки. Мне довелось слышать такие легенды. Их рассказывают местные «баяны» на базарных площадях и во время остановок караванов в пути. Собравшаяся в кружок молодежь зачарованно слушает сказителя, переживая события далекой старины, щедро разукрашенные живым мудрым фольклором. Может быть, кто-то займется и соберет, запишет самобытные мавританские сказания. И я убежден, что тогда человечество получит еще один великолепный памятник устного народного творчества.
Известно, что в обширных сахарских районах, относящихся к территории современной Мавритании, в VIII веке нашей эры жили негритянские племена — выходцы из Черной Африки и берберы — пришельцы из Северной Африки. В ту пору здесь не было государственных границ и свободные кочевники неутомимо бороздили своими караванами пески Сахары. В XI веке в Мавританию начинает проникать ислам, который утверждается как официальное вероисповедание. Проникает сюда и мусульманская прогрессивная для того времени культура. Исламизация сахарских племен завершается в период правления Альморавидов. Эта берберская феодальная династия правила в XI–XII веках в Марокко, части Алжира, Испании. Арабизация берберского населения проходила постепенно. Начало ей положило арабское племя хасаб, которое в XIII веке переселилось из Марокко.
Европейцы на пустынных берегах Западной Африки появились впервые в XV веке. В 1645 году французы основали в устье реки Сенегал французскую факторию (с 1659 года — Сел-Луи). На протяжении двух столетий Франция соперничала с англичанами и голландцами, чтобы единовластно утвердиться в плодородной долине реки Сенегал. В конце концов французские колонизаторы одержали верх. Это была эпоха, когда империалистические хищники делили между собой карту многострадальной Африки иногда при помощи линейки и циркуля. Наглядный пример тому — резко прямолинейные контуры территории Мавритании, которая отошла к Франции. Хотя по документам территория стала французской, однако в действительности до этого было далеко. Для утверждения своего господства в африканских странах, в том числе и Мавритании, колониальные державы пускали в ход, как известно, и кнут и пряник. Один ловкий офицер французской армии, войдя в доверие к духовенству южных племен, пытался хитростью подчинить мавританских вождей, заставить их служить завоевателям. Когда уловка не удалась, против непокорных двинули карательные войска. Экспедиционный корпус полковника Гуро оккупировал пальмовый оазис в районе Адрар, откуда долгие годы систематически совершались «усмирительные операции». В 1903 году Франция объявила Мавританию своим протекторатом, в 1920 году — колонией. Внутренняя автономия предоставлена стране в 1956 году; независимое государство родилось 28 ноября 1960 года.