Знать родилась с рождением республики. Быстро выделилась группа высокопоставленных чиновников, административная верхушка общества. В основном это люди с сорбоннским образованием и хорошими парижскими манерами, многие женаты на француженках. В отсталой, колониальной стране каждый образованный человек на счету. Такие люди быстро получают руководящие посты, молниеносно делают карьеру. Но многие из них успели отколоться от своей среды, живут иными интересами, эгоистическими заботами, помыслами. Я встречал подобных людей в Абиджане и в других африканских столицах. Они понимают, что их сознание деформировано под влиянием жизни на Западе, где проведены студенческие годы. Они все понимают, разводят руками и зачастую ничего не могут поделать.
Во время беседы на такую тему директор одного из департаментов прямо сказал: «Мы впитали в себя западный образ жизни. Пять-шесть лет, проведенных в Латинском квартале, что-нибудь да значат…»
Подобные рассуждения приходилось слышать на Мадагаскаре, в Сенегале, Камеруне… Компетентные государственные лица ставят даже вопрос о том, чтобы национальные кадры в обязательном порядке создавались в Африке без отрыва от местных условий.
Местные условия… Рассматривая большую желто-зеленую карту Берега Слоновой Кости, за каждым топографическим знаком вижу в натуре эти местные условия.
Вот голубая ниточка реки Биа… Здесь мы плыли в пирогах, выдолбленных, как корыто, из целого дерева. Однажды, вылезая из пироги на берег, я хотел встать на торчащее из воды бревно. Меня вовремя остановили — это был крокодил…
А вот поселок Бабако, где мы попали на похороны вождя племени и двое суток пировали, смотрели пляски, слушали там-тамы. Нас отпустили лишь после того, как тело вождя погребли в его же собственной хижине…
В деревне Енши на рыночной площади мы хотели купить ананас, но деньги здесь не в ходу — жители просто обмениваются продуктами. У нас нечего было дать в обмен, и нам подарили ананас, а от денег отказались наотрез…
Сгущенная зелень на карте означает глухие леса. В одном из лесов дровосеки угощали меня розовыми орехами кола. Сказал, что ем их впервые в жизни. И тогда собралось много народу, все смотрели на меня любопытными озорными глазами, словно я был пришелец с другой планеты. Спросил, в чем дело. Оказалось, что эти люди впервые видят человека, который никогда не ел орехи кола, им это кажется невероятным, а некоторые не верили…
У префекта города Абоисо приемный день, и он позволил мне сидеть у него в кабинете, наблюдать за работой. Каких только жалоб и просьб здесь не наслышишься! Громадный человек с дрожью в голосе просит освободить жену, которую посадили в тюрьму за супружескую неверность — таков местный закон. Муж клянется, что все простил. Префект дает разрешение освободить…
В каждом уголке этой экзотической страны своя жизнь, свои исторически сложившиеся или, наоборот, недавно позаимствованные правила и порядки. Жизнь республики вмещает в себя и глухую старину и неожиданные новшества. Какие тенденции развивать, каким путем идти, на каких идеалах воспитывать народ — суверенное право каждого государства. Время и история покажут, в какие результаты выльется эксперимент Берега Слоновой Кости.
В джунглях у пигмеев
ПОИСКИ НАЧАЛИСЬ
Это было в городе Банги, столице Центральноафриканской Республики. В самом центре Африки, в глубине континента…
Оранжевое солнце, как переспелый плод манго, упало за горизонт. Сразу же наступила тихая ночь. Но она почти не принесла прохлады. Накаленный за день воздух, стены, предметы остывали медленно. Мы сидели под широкой кроной хлебного дерева и пили прохладительные напитки. В листве над нами копошились, взвизгивали летучие мыши. За крупные размеры и хищный оскал морды их здесь называют летучими собаками.
Наш вялый разговор, как слабый костер, давно угас, и никто не брался его раздувать. Корреспондент Франс Пресс Меру, казалось, уснул, позабыв о своем бокале пива. Редактор местной газеты «Терр Африкэн» Жером Нкерембасса сидел, задумчиво подперев рукой кудрявую голову.
— Слонов видел? — спросил меня вдруг Жером. Тут я вспомнил, на чем прервалась наша беседа: мы занимались инвентаризацией того, что я уже видел в этой стране и что мне следовало бы повидать.
— Видел.
— Водопад Боали?
— И водопад видел…
— Пигмеев?
— Пигмеев? Нет, пигмеев не видел.
Мои коллеги оживились. Меру зашевелился в плетеном кресле, явно собираясь что-то сказать. Они заговорили оба об одном: в джунглях Центральноафриканской Республики обитают пигмеи, сохраняющие тысячелетней давности обычаи, традиции, образ жизни. Например, до сих пор огонь они добывают вращением деревянных палочек, не признают одежды…
Утром следующего дня я был первым посетителем в Бюро по содействию туризму. Мне очень вежливо объяснили, что пигмеи — лесные кочевники и разыскать их чрезвычайно трудно. К тому же начинается сезон дождей и проселочные дороги скоро сделаются непроходимыми. Впрочем, сказали мне, в авиакомпании «Эр Африк» есть один человек… Я разыскал этого человека. Он выслушал меня и повторил то же, что было уже сказано в туристской конторе: «Хотя некий господин Кореас может вам помочь…»
Кореас занимается продажей холодильников, ремонтом радиоприемников и организует для туристов охоту на диких животных. Мое намерение проведать пигмеев он счел вполне реальным. Тогда уже я решил напомнить ему о непогоде, о непоседливости пигмеев, которых трудно отыскать. Кореас показал на стоящий у обочины полугрузовой киноварного цвета вездеход «Форд»:
— Этот пройдет где угодно. Будет и проводник, будут инструкции.
Мы договорились об арендной плате за машину, Кореас вручил мне от нее ключи и обещал завтра утром прислать в отель проводника. По его же совету я купил мешок соли, десять блоков крепчайших сигарет марки «Браззаблё», таблетки хинина. Все это предназначалось для пигмеев.
Сто пятьдесят километров до города Байки проехали быстро, незаметно. Асфальтированная дорога здесь обрывалась, и дальше шла глинистая проселочная трасса. Я заглянул в записную книжку: в Байки нужно обратиться за содействием к «святым отцам» — французским миссионерам, которые хорошо знают район и племена пигмеев. Кирпичной кладки католическая церковь была видна отовсюду. Поставив машину в тени, я направился к пристройке возле церкви. В просторном прохладном помещении четверо священников мирно пили виски. Мой приход не прервал их занятия, мне тоже был предложен стакан. Выслушав меня, миссионер Ламарон нарисовал план моего дальнейшего следования и дал рекомендательную записку к предводителю одного негритянского племени, который наверняка должен знать местонахождение пигмеев.
В сухую погоду проселочные дороги в джунглях вполне проезжи. На наше счастье, дождя не было, но то и дело встречались большие, красные на глинистой почве, лужи от прошлых ливней. В тоннеле, прорубленном в лесу, было влажно, душно. Яркие бабочки величиной с ладонь кружились, как листопад…
Встретилась река, в которой утопала наша дорога. Мой проводник Шари сказал, что нужно погудеть клаксоном. Я погудел. С противоположного берега отчалило какое-то сооружение. Оказалось — моторный паром. Мы въехали на него и поплыли на ту сторону реки. Когда причаливали, спугнули стадо гиппопотамов. Грузные туши на коротких ногах резво соскочили с берега в воду, таращили оттуда внимательные глаза, топорщили кокетливые уши.