В пятнадцати минутах ходьбы от центра расстилаются нежно-зеленые ковры рисовых полей. Рис в стране — главный продукт питания. Я был свидетелем проводимой правительством в городах и селах кампании по пропаганде современных методов выращивания риса. В столичных парках, под открытым небом разместились выставки, здесь же читались лекции, демонстрировалась техника. Я видел группу ребят, которые сосредоточенно переписывали в свои тетради какие-то данные с выставочных щитов. Расспросил. Оказалось, что в школе им задали сочинение на тему о разведении риса. Тут же, в парке, дымила походная кухня, и веселый балагур-повар предлагал прохожим бесплатно попробовать пиалу риса, сваренного по новому способу. Повар раздавал желающим рецепты приготовления рисовых блюд.
Пока сидишь в открытом уличном кафе, бродячие торговцы не раз предложат мозаичную карту Мадагаскара, выложенную на доске полудрагоценными камнями. Руды радиоактивных и редких металлов, графит, слюда, золото, горный хрусталь, полудрагоценные камни — все это богатства недр страны, которые только сейчас начинают понемногу осваивать. Я был в созданном недавно исследовательском институте минералогии, кабинеты которого похожи на сказочные пещеры — столько здесь собрано удивительных экспонатов.
По извилистым столичным улицам снуют малолитражные автомобили марки «ситроен». Их собирают в стране из частей, привезенных из Франции. Но еще долгое время машины не заменят малагасийцам зебу крупный рогатый скот. Горбатые, с длинными, как у газелей, рогами, зебу бредут по улицам, дорогам и полям Мадагаскара. Зебу на острове около шести миллионов, то есть в среднем на каждого жителя по одному. Недаром на малагасийских монетах изображена голова зебу с двумя полумесяцами рогов.
Зебу можно встретить…
и на улицах городов Мадагаскара
Если долго со стороны наблюдать прохожих в незнакомой стране, то постепенно начинаешь различать «кто есть кто». На Мадагаскаре редкий человек, будь то мужчина или женщина, не носит на плече ламбу — нечто вроде шарфа. У зажиточных шею обвивает белоснежная короткая ламба с перекинутым на плечо концом. Кто победнее, тот носит ламбу длинную, широкую, как простыня. Она для них уже не предмет украшения, а служит, когда нужно, плащом и одеялом. По воскресеньям в церковь идут в черных костюмах, идут семьями, не спеша, степенно. Малагасийцы по вероисповеданию христиане — католики и протестанты. Кроме того, многие исповедуют и свои собственные традиционные культы, например поклонение умершим предкам. В одной семье я видел, как перед началом ужина щепоть риса положили в тот угол, где любил сидеть покойный дед. Мне объяснили, что этот знак внимания приятен духу предка…
Как звезда на вершине новогодней елки, сверкает в лучах солнца на макушке самого высокого холма столицы дворец Рова. В марте 1897 года французский генерал Галлиени выдворил из этого дворца, а затем и из страны последнюю малагасийскую королеву Ранава-луну III. Так началась шестидесятилетняя колонизация острова. И поныне в крупных городах страны можно видеть памятники особо отличившимся за этот период французским офицерам, можно прочесть их фамилии на названиях улиц. Но нигде пока еще нет памятника ста тысячам патриотов, уничтоженных карателями-легионерами во время народного восстания в 1947 году.
В КАКУЮ СТОРОНУ?
Мне удалось побывать во многих удаленных друг от друга городах Мадагаскара отчасти потому, что самый распространенный вид транспорта на острове — воздушный. В стране мало дорог, да к тому же они еще и прескверные. На самолете же можно попасть в любой населенный пункт. Но это еще не значит, что в каждом городе есть аэродром. Помню, в Мандабе мы приземлились на поляне, заросшей буйными травами…
Север и Юг этой прекрасной страны незыблемо сохраняют свои вековые традиции и нравы. На Юге, например, до сих пор одежда женщин состоит из миниатюрной набедренной повязки, а северянки арабских племен с головы до ног закутаны в непроницаемую черную чадру.
На крошечном островке Нуси-Бе, где озера кишат крокодилами, жители делают из аллигаторов замечательные чучела. А в лесах центрального плато порхают знаменитые мадагаскарские бабочки величиной с летучую мышь. Охота на них здесь — профессия.
Бывший королевский дворец в Тананариве,
ныне музей
Восемь из десяти мужчин, встреченных в центре столицы, могут быть босыми, но обязательно в шляпах. Если идет семья, то грудного ребенка несет отец.
Да, все на Мадагаскаре необычно и непривычно. Председатель оппозиционной прогрессивной Партии Конгресса независимости Мадагаскара Ричард Андриаманзато является одновременно мэром Тананариве, депутатом парламента, председателем Совета мира Малагасийской Республики, директором коллежа, пастором протестантской церкви… Когда в назначенный вечерний час я пришел в дом к Андриаманзато, его жена, проводив меня в гостиную, попросила подождать:
— Ричарда срочно вызвали к умирающей… Он будет через полчаса.
Выполнив свой долг пастора, Андриаманзато возвращается к земным делам.
— В мире нет иного социализма, кроме социализма научного, на позициях которого твердо стоит наша партия, — говорит он в беседе со мной, затянувшейся далеко за полночь.
Пастор и социализм Маркса… Непривычно, странно. И в этом тоже необычность Мадагаскара.
Десять лег назад Мадагаскар отпраздновал завоевание независимости и почтил память жертв, павших от рук колонизаторов. Перед суверенным государством встал вопрос — по какому пути развиваться дальше? За капитализм никто открыто не высказывался. С одной стороны, он был непривлекателен хотя бы уже тем, что породил ненавистный колониализм, а с другой, сильной национальной буржуазии практически не было. Что касается социализма, то в те времена даже одного этого слова побаивались. Скажу почему: колониальная пропаганда долгие годы запугивала массы социализмом, представляя его в извращенном, карикатурном виде.
Ориентация малагасийского правительства на развитие частнокапиталистических отношений не вызывает сомнений, хотя находящаяся у власти Социал-демократическая партия выдвинула лозунг строительства особого, «малагасийского социализма». Лозунг имел определенное время успех среди националистически настроенной интеллигенции и тех слоев населения, из которых она вышла и на которые имела влияние. Партия Конгресса независимости Мадагаскара сделала предостережение: социализм может быть только одним — научным, а все остальное ничего общего с ним не имеет.
Мадагаскар. Рикша на одной из улиц Мадзунги
Страна не может пока гордиться заметными сдвигами в народном хозяйстве. Экономический барометр постоянно показывает «пасмурно». В столь бесперспективной, туманной атмосфере мыслящая интеллигенция, критически настроенная молодежь все серьезнее задумываются: что же такое настоящий социализм и почему он теперь является столь же запретным плодом, как и при колонизаторах?
Вот почему растет интерес к социализму и к СССР. Интерес этот стараются сгладить. Американская радиостанция в Эфиопии, например, регулярно пытается заглушить передачи московского радио на малагасийском языке.
На мой взгляд, правительство республики нельзя упрекнуть в отсутствии стремления повысить благосостояние народа, но уровень жизни в стране по-прежнему низкий. И причина в том, что в планах малагасийского-правительства упор делается не на собственные силы нации, не на энтузиазм, а на иностранную помощь.