Пару раз в темных углах маячили подозрительные тени, но одетую в бесформенные лохмотья плечистую фигуру никто не побеспокоил. Кицунэ без помех добралась до дома, о котором рассказала ей Йоши, и постучала кулаком в дверь.
— Шокичи-сан? — спросила Кицунэ, когда мрачный пожилой мужчина с серым лицом открыл маленькое окошко в верхней части двери и поднял лампу, чтобы высветить лицо нарушителя спокойствия.
— Да, — хмуро произнес старик, разглядывая светловолосого молодого парня с благородными чертами лица, плечистого и крепкого. Очевидно, самурай. — Что вам угодно, уважаемый?
— У меня известия о вашей дочери, Йоши.
Загремела цепь, скрипнул засов, и тяжелая дверь открылась. Не прошло и пяти минут, как Кицунэ уже сидела за столом и жадно поедала ужин, который подали хозяева дома — старик, его жена и двое сыновей. Кицунэ была на вершине блаженства — воздушные мешки, которые она создала в своем теле для имитации мышц, теперь стало возможно действительно наполнить мышцами. В мышцах — сила. В силе — залог победы.
Поднять на восстание жителей городка женщине будет практически невозможно. Другое дело — молодой воин. Плечистый и красивый. За ним могут последовать люди, главное, говорить убедительно.
Оборотница рассказала семье торговца о судьбе их дочери и спросила о людях, недовольных положением дел. Попросила свести ее с теми, кто мог помочь освобождению этой долины от тирании принцессы Таюры.
— Сколько с вами людей, Рюоичи-сан? — спросил старик.
— Надеетесь, что я привел с собой армию? — Кицунэ рассмеялась. — Нет, в жизни так просто не бывает. Если желаете свободы, за нее придется побороться. Не беспокойтесь большую часть работы я сделаю сам…
Прошло полчаса, и в большой комнате дома торговца уже сидели восемь важнейших лиц города во главе с управляющим. Они внимательно слушали речи незнакомца.
«Не говори им о судьбе Йоши и Казуки, прошу тебя, господин».
Кицунэ согласилась со стариком, что для беглецов действительно выйдет безопаснее, если их имена не будут упоминаться. Разговор был строго по главной теме.
— Да, охраняют Таюру и ее замок всего десять самураев, — прерывая поток слов чужака, убеждающего слушателей в необходимости защищаться от изуверов, встрял городской управляющий. — Но эти десятеро — из Серебристых! Армейская элита, что после поражения в последней войне осталась не у дел. С ними не сравниться ни один самурай, и вы, Рюоичи-сан, прошу простить, не похожи на великого генерала, способного разгромить отряд элиты.
— Да, Серебристые сильны, но не непобедимы. Не забывайте, что они не боги, а всего лишь люди, как вы и я. У меня есть мысли о том, как обезвредить стражу замка. Я мастер боя на мечах, но, кроме того, обучен скрытному проникновению во вражеский лагерь и устройству диверсий.
— Вы — шиноби?
— По крови я самурай, — соврала оборотница. — Но обучали меня шиноби, и я хорошо усвоил их науку. Я могу подсыпать снотворное зелье в еду стражей замка. Когда медикаменты подействуют, мы неожиданно атакуем и сможем легко захватить укрепления Таюры.
— Вы действительно можете это сделать, Рюоичи-сан? — главы города начали в изумлении и волнении переговариваться между собой, а Кицунэ вдруг прислушалась к скрипу снега за стенами дома. У нее был хороший слух, и, почувствовав тяжеловесность шагов, оборотница дрогнула. Враги!
— Он засек вас! — выхватив из-за отворота кимоно рацию, проорал в ее микрофон городской управляющий. — Нападайте! Скорее!
Окна и двери вышибли закованные в броню громадные тела. Бревна с хрустом сместились, и потолок, грохоча, просел, когда в комнату в едином рывке ввалились сразу шесть закованных в броню громил.
— Стоять, ублюдок! — один из самураев вцепился в руку Кицунэ, которая попыталась в суматохе выскользнуть из ловушки. — Не уйдешь!
Завязалась короткая потасовка, белобрысого подстрекателя повалили и принялись обрабатывать кулаками. От ударов в голову, в живот и грудь мир перед Кицунэ озарялся яркими вспышками молний. Били самураи и по рукам, и по ногам, но на фоне прочих эти удары были совершенно неощутимы.
— Отбегался, красавец.
Самураи, уверившись что жертва надежно искалечена, расступились. Командир отряда оглядел добычу, обыскал ее и, не найдя ни ценностей ни оружия, вцепился в воротник Кицунэ.
Оборотница, находясь на грани потери сознания от боли, успела взглянуть на глав города, забившихся в дальний угол. На лицах каждого из них, без исключения, были глумливые и радостные ухмылки. Не только управляющий, но все они…