И вдруг кто-то, ловко схватив за шиворот, вдруг поставил высохшую от зноя девчонку под бьющий из скалы водопад. Гнусный негодяй, нужно собрать все силы и оттолкнуть этого изверга…
Но тело умирало без воды.
— Давай же, девочка, борись! — Нуэ пыталась подсказать Мичиру слова и действия, но сильный всплеск зеленой Ци ветерана-храмовника разрушал силовые схемы, что пыталась сплести в биотоках людей зловредная демоница. — Назови его извращенцем и предателем, сбей эту мерзкую зелень, а остальное я доделаю!
Мичиру не слышала слов безликой. Юная мико чувствовала сладкое томление в окутывающих ее биополях отца, истинно сказочное для девчонки, привыкшей к всеобщей разобщенности, к холодным и враждебным отношениям среди родственников, погрязших в дележе материальных благ. Деревянная кора, покрывающая ее тело и душу, покрылась трещинами.
— Папа… — заливаясь слезами, девчонка прильнула к отцу. — Папа, прости…
Грозный храмовник, до сих пор даже не заподозривший о присутствии рядом чудовища, совершенно обмяк и, подняв руку, погладил девочку по голове. Он хотел что-то сказать, как вдруг, уткнувшись лицом дочери в плечо, разрыдался. Мичиру, удивленная, тотчас напряглась и начала закрываться, но Шайнинг, подняв ее на руках, встряхнул, словно куклу и снова стиснул в объятиях.
— Глупая ты, — шепнул он дочери. — Я же от счастья плачу! По такому поводу плакать кому угодно можно!
Одна из трех низкорослых фигур, что сидели рядом с Нуэ, повернула голову и посмотрела на хозяйку.
— Атакуем? — спросил йома. — Жрец еще не собрался с силами, и одним быстрым ударом я смогу покончить с ним.
— Помалкивай! — Нуэ замахнулась и отвесила своему подручному крепкую оплеуху. — Мне нравится легенда о призраках несбыточного. Хочешь, чтобы люди пронюхали о присутствии акума? Я с этой парочкой чуть позже разберусь. Уходим, остальные ждут добытую нами провизию.
Безликая богиня иллюзий, злобно сплюнув на черепицу крыши, соскочила во двор храма и, оттолкнувшись одной ногой от каменных плит, не хуже птицы взлетела на крышу соседнего здания. Маленькие демоны, изрядно нагруженные поклажей, без промедления последовали за ней. Совершая длинные прыжки, все четверо вскоре достигли окраин жилой зоны и устремилась вглубь руин, где среди искалеченных остовов зданий Алые Тени устроили себе временное пристанище.
— О-о, Нуэ-сама, — Тетсу, тело прокаженного, заключенное в высокотехнологичный металлический доспех, поднялся демонице навстречу. — Вы вернулись раньше, чем я думал. Как добыча?
— Не очень, — огрызнулась безликая. Тетсу был слабейшим из Теней, и Нуэ его за человека не считала. — Что-то мне сегодня так лень с унылыми обывателями возиться, что даже играю без огонька. Надоело. Мрачные здесь все, невеселые. Хочу в большой город! Тайсэй-сама, долго нам еще со скуки умирать?
— Жрец Пожирателя и его прислужница обещали прибыть к точке сбора через шесть часов, — вместо мрачного, словно грозовая туча, лидера восточной организации Алых Теней ответил ей один из бойцов, мечник Кадзухиро. — Как только соединимся с ним, Тайсэй-сама перебросит нас в столицу, тогда и повеселишься. Смею полагать, что когда Тетсу-доно спрашивал о добыче, он интересовался не тем, сколько людей доведено до депрессии и суицида, а провизией, за которой ты вызвалась сходить.
— Да, да, принесла я вам разных вкусностей, не переживайте. — Нуэ поманила своих подручных, и те, сделав несколько шагов вперед, поставили перед семью Алыми Тенями три больших мешка. — Здесь еда, здесь напитки, а в третьем — помытая посуда. Ох, мальчики, что бы с вами было без заботливой и милой меня?
Маленький лагерь пришел в движение, началась подготовка к очередному банкету. Хино Тайсэй выждал немного времени, а затем поднялся и бросил взгляд в сторону аэропорта.
— Ксинг сообщил, что портовые службы заканчивают проверку дирижабля, — сказал он. — Я хочу послушать, что будут рассказывать репортерам о битве за Инакаву и о златохвостой лисе. Ямада-сама, останьтесь за старшего.
— Ни о чем не беспокойтесь, Тайсэй-сама, — с поклоном ответил верховный глава жителей тьмы. — Надеюсь, по возвращении вы поделитесь с нами информацией, если в рассказе прозвучит что-либо действительно интересное.
— А я бы лучше сама послушала, — сказала Мей, хотя интереса к тому, что могли рассказать репортерам уцелевшие защитники Инакавы, у нее не было ни малейшего. Просто видеть то, что непременно учинит Нуэ в отсутствие Черной Тени, желания было еще меньше. О том, что при виде других Алых Теней востока у нее слабнут колени и холодеет в животе, Мей себе не признавалась, но от стойкого самовнушения перспектива остаться наедине с ходячими трупами и законченными психопатами привлекательнее не становилась. — Вы позволите, Тайсэй-сама?