- Я уже говорил и повторю снова, Трент, она не Ванесса.
Трентон прерывисто вдохнул:
- Я слишком хорошо это знаю.
- Ариана не просто совершенно другая, она особенная. А ты слишком туп, чтобы ее оценить.
- Это к делу не относится. Эта война не касается Арианы.
- Но ты используешь ее как оружие, поэтому она оказалась в самом центре битвы.
- Тогда что ты предлагаешь? - спросил Трентон. - Чтобы я выкинул из головы прошлое? Я пытался покончить с ним неоднократно, Дастин. Но просто не смог. Открыть Ариане правду? Но иногда я и сам не знаю, где правда. Более того, она не поверит мне... особенно после того, как ее просветили сегодня в Уиншэме. Какой мне остается выбор?
Дастин выпрямился:
- Увези Ариану... как можно дальше от истоков твоей ненависти.
Казалось, напряжение Трентона ослабло.
- Увезти?.. Куда?
- В Спрейстоун. Проложи какое-то расстояние между нею и ее страхами, позволь ей для разнообразия получить удовольствие. Последние недели были нелегкими для нее, сначала королевский указ, а теперь это бурное замужество.
- Спрейстоун, - задумчиво повторил Трентон. - Никогда не думал о том, чтобы взять ее туда... Его едва ли назовешь впечатляющим поместьем, о котором обычно мечтает молодая женщина.
- В Ариане нет ничего обычного. - На лице Дастина снова заиграла улыбка. - Спрейстоун такой зеленый и полон птиц и животных. Твоя жена придет от него в восторг.
- Ты кое-что забыл, - нахмурившись, заметил Трентон. - Мы с Арианой окажемся там фактически наедине. А в данный момент мысль об этом приведет ее в ужас.
- Но остров же не пустыня, - напомнил ему Дастин. - Представь ее принцессе Беатрис, пусть она познакомится с обитателями Бембридж, научи ее управлять парусником. Собери компанию для игры в крокет, это даст ей возможность почувствовать себя увереннее. Тогда она сможет ударить тебя деревянным молоточком для крокета, если почувствует в тебе угрозу.
- Ты действительно считаешь, что ей там понравится? - резко спросил Трентон, проигнорировав шутку Дастина.
- Попробуй.
Последовало полное раздумий молчание.
- Это удержит ее в отдалении от когтей ее брата.
- Точно.
- И, возможно, немного облегчит то бремя, которое она вынуждена нести, - добавил Трентон, воодушевленный этой идеей.
- Конечно.
Трентон с подозрением покосился на брата:
- Ты собираешься к нам присоединиться?
Дастин отчаянно боролся с приступом смеха, стараясь сохранить серьезное выражение.
- Нет, я предпочел бы вернуться в Тирехэм. Моего жеребенка готовят к осенним бегам в Ньюмаркете, и мое присутствие может понадобиться. - Он наклонил голову. - Конечно, если ты не захочешь, чтобы я сопровождал вас.
- Нет. - Ответ сорвался с губ Трентона с силой и скоростью пули. - По правде говоря, я предпочту, чтобы ты держался от моей жены как можно дальше.
Несмотря на все усилия, губы Дастина дрогнули.
- А... понимаю. Думаю, это можно будет устроить. Хотя, как ты сам заметил, Ариана невероятно красивая женщина. К тому же она умна, чувствительна и...
- Дастин, я не нахожу в этом ничего смешного, - в голосе Трентона явно прозвучало неудовольствие.
- Ревнуешь, Трент? Вот это странно, если принять во внимание тот факт, что чувства не играли никакой роли в твоей женитьбе.
- Дастин...
Проигнорировав полное гнева предостережение Трентона, Дастин усмехнулся, потрепав брата по плечу.
- Утром я уеду в Тирехэм... А вы с Арианой отправляйтесь в Спрейстоун. А теперь я советую тебе сказать жене, чтобы собирала вещи.
Трентон спокойно посмотрел в сторону дома, где укрылась Ариана, спасаясь от его ярости. Бог знает, что она сейчас чувствует, о чем думает. В лучшем случае испытывает потрясение и замешательство. И никто, кроме него, не может облегчить ее страдания.
Глава 13
Ариана все еще дрожала, свернувшись клубком посередине кровати. Ей хотелось, зарывшись в толстое одеяло, оградиться от мира, этого дня, от своей встречи с Бакстером - от всего. Не говоря уже о неистовом сумасбродном поведении мужа.
Если раньше она была просто напугана, то теперь оцепенела от ужаса.
Злость Трентона казалась настолько реальной и сильной, что она со страхом стала думать о его способности даже убить.
Мысли ее снова вернулись к письму Ванессы. Что же произошло шесть лет назад? Продемонстрировал ли Трентон свою ревность? Скорее всего это неразумное, непреодолимое собственническое чувство заставило ее опасаться за свою жизнь.
Уткнувшись лицом в подушку, Ариана боролась с безжалостными образами, проносившимися в ее памяти. Дважды она становилась жертвой ревности потерявшего контроль Трентона, первый раз вчера, когда он с горящими обвинением глазами разбушевался на лужайке после их с Дастином урока игры в крокет. И теперь снова, в конюшне.
Неужели он действительно думал, что они с Дастином способны обмануть его. Руки Арианы сжались в кулаки, оставив глубокие отпечатки на мягкой поверхности подушки.
Она могла бы понять отсутствие веры в нее. Да, она была его женой и все же оставалась настоящей незнакомкой, близкой только в постели, но не в быту. Он не имел случая убедиться, что, в отличие от своего брата, она обладала верностью и нерушимыми принципами. Для Трентона она была всего лишь представительницей семьи Колдуэллов, ничего для него не значащей и не заслуживающей доверия.
Но Дастин? Неужели Трентон действительно считал, что брат способен на обман, не говоря уже о том, чтобы обесчестить его в его собственном доме? Такая мысль выглядела безумием.
Безусловно, Трентон должен понимать это.
Отвратительные подозрения снова принялись терзать мозг Арианы. Может, все было именно так, как говорил Бакстер, и Трентон просто теряет рассудок, когда дело касается тех, кого он считает своей собственностью, а она теперь попала в эту категорию? Неужели он не может здраво рассуждать даже при оценке поведения своего собственного брата и способен приписать ему какие-то неблаговидные поступки? Этот вопрос вернул ее мысли к Дастину, человеку, который так трогательно обращался с ней... до тех пор, пока она не сказала, что считает Трентона виновным в смерти Ванессы. В тот же момент из сердечного, нежного друга Дастин превратился в сердитого и насмешливого незнакомца. При этом он не просто страстно защищал своего брата, но и намекнул, что подлинной виновницей случившегося была Ванесса. Что же он имел в виду?
Реакция Дастина смутила Ариану и еще по одной причине. Несмотря на любовь к Трентону, пристрастность в суждениях, казалось, полностью противоречила характеру Дастина. Она провела в его обществе достаточно много времени, чтобы оценить его врожденную объективность, даже когда дело касалось оценки поведения тех, кого он любил. И все же в этом случае он был твердо убежден, что Трентон невиновен, несмотря на все те реальные доказательства, свидетелем которых он был. Почему?
Ответ простой. Дастин верил в своего брата, и не из слепой преданности, а с абсолютной убежденностью, и это поразило Ариану, словно тяжелый удар булыжником. В глубине души она знала, что Дастин имел на то все основания.
Ариана села и, смахнув слезы со щек, погрузились в тревожные раздумья о том, какими подробностями прошлого Бакстер пренебрег и не сообщил ей и как ей открыть их. Она могла бы узнать больше от Дастина, если бы Трентон не ворвался в конюшню, словно ревнивый безумец, и не прервал их разговор.
Но одну вещь ей удалось узнать - разговоры о Ричарде Кингсли пробуждали у обоих братьев огромное волнение, и, казалось, ни один из них не желал обсуждать подробности его смерти.
Ариана обхватила колени и задумчиво склонилась, положив подбородок на сплетенные руки. Ричард Кингсли умер сразу же вслед за Ванессой. Это все, что она знала. Если его смерть произошла не от потрясения, вызванного преступлением сына, что тогда ускорило его внезапную кончину? И почему оба брата, Трентон и Дастин, так упорно скрывают обстоятельства смерти герцога?