Какие мысли проносились в голове здешнего Николая, какая мучительная работа ума послужила поводом к тому, что тот все же вышел из леса, держа в руках наперевес короткий карабин с патронной коробкой, напоминающий своим видом автомат Калашникова. С некоторым изумлением и в то же внимательно он посмотрел на черную коробку катера, золотистый двуглавый орел бортовой эмблемы, по-видимому, его несколько успокоивший. Друзья уже знали, что в этой реальности Россия имела такой же герб. И только потом аналог обратил свой взгляд на Николая и Владимира, стоящих плечом к плечу. Замаскировавшихся и неразличимых на фоне леса десантников, он конечно не заметил.
Николай, да и Владимир тоже сейчас вполне могли понять его недоумение, ибо находились почти в таком же состоянии, хотя себя они ощущали более защищенными. Николай с каким-то двойственным чувством грусти и в то же время некоторого облегчения узнал в немолодом человеке самого себя, постаревшего, с глубокими залысинами на голове, хотя и со светлыми усами и бородкой «а ля Педро Зурита» из кинофильма «Человек-амфибия».
Несомненно, Николаю-дублю было более тяжело увидеть самого себя в юном исполнении, да и молодцеватого Владимира тоже. Он их, безусловно, узнал, и глубокое смятение отчетливо отразилось на его лице. Узнал он в первую очередь Владимира, да и то сначала голос, а вот внешний облик явно поверг его в замешательство.
В камуфлированном мундире с чистыми золотыми погонами с зигзагообразными просветами василькового цвета, на вид тяжелыми высокими ботинками, портупеями, продетыми под погонами от широкого офицерского ремня с пряжкой, на которой гордо золотился двуглавый орел, с длинной кобурой на нем. Левый рукав Владимира украшал небольшой трехцветный бело-сине-красный шеврон, в виде латинской буквы V, острием вниз, но это, как и двуглавый орел над ним, сильно удивить дубль-Николая был не должен. Флаг и Орел были атрибутами России Земли-2, а вот другая эмблема на правом рукаве, в виде адамовой головы — черепа, на скрещенных узких мечах — символа контрразведки Российской Демократической империи, должна была его по-настоящему удивить и, несомненно, удивила. Николай был одет почти также, только на рукавах его были только эмблемы орлов, да и погон на плечах у него не было. Тем не менее, эти атрибуты, наряду с удивлением окончательно успокоили Николая-дубля, но только в том, что смертельная опасность ему сейчас не грозит но, в остальном он уверен, быть не мог.
Затянувшуюся паузу опять разрядил Владимир, обратившись в «своему» Николаю:
— Теперь я знаю, каким ты будешь через некоторое количество лет, если пере-станешь носить свои «браслеты»!
— Ну, тебя я тоже надеюсь увидеть в таком же облике! — Несколько нервно па-рировал Николай, но эта короткая шутливая перепалка несколько сняла напряжение и, он приготовился обратиться уже к своему двойнику, которого из-за разницы в возрастном облике назвать в полной мере двойником сейчас было не совсем корректно. Даже называть его «на ты» показалось Николаю несколько затруднительно.
— Николай Петрович! Мы, так сказать, извиняемся за свой неожиданный визит, но наконец-то у нас появилась возможность пробить канал между нашими реальностями! Мы не могли оставить все так, как получилось! Возможно, мы не правы, но случилось то, что случилось!
Владимир, в отличие от Николая, оттого, что перед ним явился «постаревший» Николай, да и видел он перед собой не самого себя, таким комплексом не страдал.
— Пригласил бы в свой «дворец», или нам тут на поляне так и беседовать? — Сказал он. — Или, может быть, тебе несколько неудобно знакомить нас со своей женой, о которой я уже наслышан от Николая?
— Погоди, Володя! Николай, ответьте, пожалуйста, она знает? — Перебил его Николай. — Знает, что мы, неосознанно, конечно, но обменялись лишь личностями?
Дубль забросил свое оружие за спину и внимательно и серьезно посмотрел на Николая. Затем чуть заметно кивнул и, впервые друзья услышали его голос, который лишь незначительными обертонами отличался от голоса самого Николая.
— Да! Знает! Я не посчитал себя в праве от нее это скрывать и рассказал все, где-то, через год пребывания в чужой личине! Сначала пришлось, так сказать, легализоваться в новых условиях. Уволиться с предприятия, где «все знали меня», и устроиться на то, где «меня не знали», но всех знал я. Старался как можно чаще, можно сказать, безвылазно, пропадать в командировках, чтобы как можно реже видеть «чужую жену», хотя я влюбился в нее сразу и бесповоротно. Но и пределы «порядочности» не могут быть безграничными, тем более, когда я понял, что останусь здесь, по всей видимости, навсегда. Так что, мне предстояло стать уже «настоящим мужем» и уже у «своей жены». И все же, прежде чем на это решиться, я рассказал Татьяне о создавшемся положении!
— То есть, переложил решение на ее плечи? — С сарказмом процедил Владимир. — Хорош бабуин!
Дубль этот выпад Владимира вроде как пропустил мимо свих ушей, только на лице непроизвольно промелькнула досадная гримаса.
— И какова же была ее реакция? — Насторожился Николай.
— Сначала она не поверила! — Ответил Дубль. — Только посмеялась, и сказала, что я перечитался фантастики! А я, частично сбросив со своих плеч моральный груз, не стал ее переубеждать. Только потом, спустя несколько лет, оттого, что мне снова пришлось знакомиться с людьми, которых «у себя» я не знал, видя, как я путаюсь в своем прошлом и настоящем, она начала понимать, что я не лгал!.. — Дубль на минуту замолчал. — А так как, обратного пути не было, привыкла и смирилась! И даже, надеюсь, ответила на мои чувства взаимностью! Так что теперь она знает! — Каким-то, вроде безразличным голосом проговорил Николай-дубль, а потом, чуть оживившись, добавил:
— И вот, что! Я хочу поблагодарить тебя за такую жену! И если зайдет речь о возвращении, я заранее отказываюсь! Да, и смею надеяться, что и она такого изменения не захочет! Не смотря на то, что ты такой же молодой, как и на тот мо-мент! — Закончил он, грустно усмехнувшись. — Хотя, возможно, нам ведь тогда и телами меняться придется! — Еще ехиднее улыбнулся он.
В этой мрачной шутке Николай ощутил всю трагедию происходящего. Узнав свой, давно прочувствованный ход мыслей, лишний раз, убедившись, что перед ним его собственный, даже в моральном отношении, двойник.
Они как раз все подошли к крыльцу дома и Владимир, как всегда, спасая не-ловкое положение, заявил:
— Вот как раз с телами-то никаких проблем не будет! Не до самых пределов, конечно! Это как выяснилось, без полного клонирования невозможно! Да и дух в какой-то мере управляет телом. Но по десятку годиков, благодаря улучшению здоровья, мы вам «скинем»! — Он вспомнил про исследования которые проводила Вероника в тот период, когда планировалась операция «Папа Войтыла». Так как генетический возраст человеку заложен природой продолжительностью около ста пятидесяти лет, напрашивался вывод, что получить полное бессмертие будет сложно. Увеличить генетический предел раза в два-три можно. Но при этом омоложения не наступает. Но оттого, что подправляется здоровье, то несколько улучшается и внешний вид, годков на десять-пятнадцать моложе. Но это предел. Подтверждением мог служить эксперимент с Папой Войтылой. Здоровья ему прибавили, а вот обликом он помолодел всего от силы на десяток лет. Чем организм, подвергаемый оздоровлению, старше, тем тяжелее приводить его в оптимальное состояние. А вот если поддерживать организм смолоду, вот тогда теоретически можно обойти наложенный генами предел в три четыре раза, только вот о бессмертии пока можно только мечтать. Каким образом «ДИКТАТОР» смог обойти эти запреты, можно было только гадать. Правда, Вероника предположила, что тот менял тела, перезаписывая в них свою сущность с каждым разом, одновременно избавляясь от «изношенных» тел. И такое предположение более всего походило на истину. — Эти мысли быстро пронеслись в голове Владимира, и он продолжил:
— Мы вас и здесь чуток омолодить сумеем! Вопрос совершенно в другом! Дело в том, извини, пожалуйста, — обратился он к «аборигену», — что «наш Николай» для нас давно стал своим, находится сейчас именно на том месте, которое сам себе и обеспечил! И обратный обмен будет чреват катастрофическими последствиями не только для вашей отдельно взятой ячейки общества, но и для всей планеты, я имею в виду не только нашу реальность в целом, и, несомненно, вашу реальность тоже!