— Опять уснула? — выгружая «гостинцы» из сумки, спросила женщина. — Почки заморозишь.
— Там тепло, — буркнула я.
— Не ври, я много раз туда заходила, и там всегда было холодно! — не поверила мне женщина.
Ага, значит, в этой семейке не все такие воспитание, как Марина и Кирилл. Женщина мне не нравилась, даже мои родители не нарушали установленные границы, они уважали их и учили меня уважать границы чужой территории.
— Какая вы информированная, — оскалилась я. — Посидите с Кириллом, мне уйти надо.
— Куда? В больницу? Мы с Кирюшей с тобой сходим. Или в магазин? Я могу денег дать, Маринка-то, наверное, опять все деньги растрясла, совсем не умеет экономить! — забубнила женщина.
Кириллу явно не нравились слова бабушки, но он молчал, опустив сердитый взгляд в пол. Усмехнувшись и потрепав пацана по голове, я обратилась к женщине:
— Я отойду по работе. Вернусь вечером.
Не став дальше слушать женщину, я взяла картину и быстро направилась в прихожую. Мда, ну и куртка с кроссовками. Нужно срочно достать денег. Не знаю, что творила я в этой «реальности», но сидеть на шее у девушки с ребёнком — низко, и я, судя по всему, даже нигде не работаю.
— Можно с тобой? — смотря в сторону кухни, жалобно спросил Кирилл.
— Нет, посиди с бабушкой, — твёрдо сказала я. Мальчик поник. — Тебе купить что-нибудь?
— Не надо, мама сказала, что нужно деньги беречь, до зарплаты ещё две недели, — тихо сказал Кирилл.
— Ты ребёнок и не должен волноваться о деньгах, — нахмурившись, сказала я. — Так что ты хочешь?
— Ну… Я в магазине, который недалеко от дома, видел черепашку, — нерешительно сказал Кирилл.
— У тебя же уже есть одна или ты хочешь игрушечную черепашку? — догадалась я. Кирилл кивнул, не поднимая глаз. — Хорошо, будет тебе игрушка.
— Правда? — оживился и обрадовался «сын».
— Обещаю.
***
— Приятно иметь с вами дело, — усмехнувшись и взяв деньги, сказала я, пожав мужчине руку.
Я слишком долго пробыла на вершине и слишком много переняла от родителей, чтобы без труда впарить свою картину за приличные деньги. В конверте, наверное, больше, чем Марина зарабатывает за полгода. Нда, недостаточно хорошо рисовать, нужно ещё и уметь подать своё творение, да так, чтобы люди умоляли продать им ваш «шедевр».
— Вы очень талантливы, жду ваших новых работ, — расплылся в улыбке боров, наверняка подсчитывая в уме, за сколько он сможет продать картину тупым толстосумам, не разбирающимся в творчестве.
Всё как в первый раз, когда я только начинала. Сначала посредники, а потом уже сама устраивала выставки, арендуя помещение на вырученные деньги и подкупая продажных журналистов, чтобы обо мне узнали. Прав был отец, в конце концов, я больше думаю как бизнесмен, а не как художник, но получаю при этом намного больше и почти не напрягаясь.
***
— Где ты была и… — Марина замолчала, потрясённо уставившись на меня.
Да, я сменила стиль, вернее, оделась так, как привыкла, выкинув на это больше половины того, что я выручила за картину.
Чёрные, обтягивающие джинсы, серые кеды, белая майка с красными розами и тёмно-синий пиджак с короткими рукавами. В сумках было ещё несколько пар джинс, футболок, рубашек и много ещё всего. Я никогда не была экономной и жадной, Марине с Кириллом я тоже много всего купила.
— Держи и не задавай вопросов, — всунув ей пакеты с её новой одеждой, сказала я, разуваясь и отправляясь на поиски Кирилла. — Кир, иди сюда, я принесла тебе подарок.
— Черепашку? — выйдя из комнаты, спросил Кирилл.
— Ага, держи, — улыбнувшись, сказала я, протягивая малышу заветную игрушку.
— Спасибо! — радостно прижимая к себе подарок, сказал мальчик.
— Господи, ты скажешь мне, откуда у тебя деньги или нет? — устало спросила Марина.
— Да так, всего лишь продала один из своих набросков, — усмехнувшись, сказала я. — Кстати, скоро диван привезут. Разбуди, пожалуйста, — упав на диван и закрыв глаза, попросила я.
— Но у нас же есть диван, — удивлённо сказала Марина. — Он совсем новый ещё.
— Диван не в гостиную, а ко мне в комнату, — не открывая глаз, ответила я.
— Ясно, — Марина ушла, оставив меня одну.
Угрызений совести я не чувствовала, я ей не жена, что бы она там ни думала. Конечно, я бы могла снять квартиру на вырученные деньги, но здесь картина и… Да, мне просто не хотелось уходить и снова чувствовать одиночество.
Глупо, конечно, но я поняла, что в моей жизни не было тех, кто был бы рядом. Никого, кроме Юры и Венеры, но брюнетки тут нет, и я всё острее чувствую одиночество. Как в последние полгода, после того, как она уехала во Францию, оставив меня одну разбираться со своими демонами и отгонять её образ случайными связями.
========== Глава 3 ==========
Это абсурд, враньё:
череп, скелет, коса.
«Смерть придёт, у неё
будут твои глаза».
Иосиф Бродский, 1971 год
— Алиса, что б тебя, выпускной выпускным, но зачем так нажираться? — держа меня под руку, пыхтя, спросила Эльвира. — Даже Жанна на ногах более-менее стоит, а она…
— На что ты там намекаешь? Хочешь сказать, что я люблю выпить?! — спросила возмущённо рыжая.
— Ни на что я не намекаю, помоги мне, — отмахнулась от подруги блондинка. — Одна я её до такси не доведу. Чёрт, телефон звонит, присядь пока.
С помощью Жанны Эльвира усадила меня на скамейку в парке. Голубоглазая с кем-то спорила по телефону, Жанна положила мне голову на колени и тут же уснула, мило засопев. Мне было грустно и ещё тошнило от выпитого алкоголя.
«Никогда не буду больше пить», — поклялась я, когда меня выворачивало наизнанку в кустах. Хорошо ещё, что я успела отползти в них. Желудок свело, глаза заслезились. Убью тех, кто покупал алкоголь, он явно некачественный.
— Ты как? Полегче? — протягивая мне бутылку с водой, спросила уставшая Эльвира. Она была единственной, кто не пил. — И что мне с вами делать?
— Любить и никогда не бросать, — обняв подругу сзади и навалившись на неё, пробубнила Жанна. — Я хочу спать.
— В такси поспишь, — вставая на ноги и прополоскав рот, сказала я.
— Одна протрезвела, на другую только сейчас подействовал алкоголь, замечательно, — потерев глаза, сказала Эль. — Ладно, Алис, закажи такси, пусть подъедет к западному выходу из парка.
— Сейчас, — доставая телефон из кармана, отозвалась я. Голова жутко болела. — Приветствую тебя, холоп, трём королевам нужна каре…
— Дай сюда, — Эльвира вырвала у меня из рук телефон. — Простите, пожалуйста.
— Сучка, — обиженно пробубнила я, обнимая Жанну. — Теперь ты моя лучшая подруга.
— Сисечки… — распуская руки и хихикая, отозвалась Жанна.
***
Я проснулась в середине дня от грохота. В комнате было темно, солнечный свет едва проникал через задёрнутые шторы чёрного цвета с красными розами. На диване было не очень удобно, всё же он был не таким, как у меня в квартире.
После той ночи с Венерой, я так и не смогла спать в своей спальне, память о нашей близости с брюнеткой была слишком свежа. Даже спустя полгода, я никак не могла выкинуть её образ из головы. И сейчас не могу, и эта картина просто убивает меня. Я накрыла её бежевой тканью, но я всё равно вижу её так ясно, как если бы она стояла неприкрытая.
Тут же в голове всплыл сон, который бесцеремонно оборвали. Эльвира и Жанна — мои лучшие подруги, с которыми мы дружили ещё с детского сада. Люди приходили и уходили, но мы всегда были в жизнях друг друга.
Эльвира, так называемая натуральная блондинка, с голубыми глазами, всегда была той ещё заразой, любящей вечеринки и клубы, но при этом ненавидящая алкоголь. Помню, я совсем не удивилась, когда она попросила у меня денег на открытие своего первого клуба.
Жанна. Рыжеволосая бестия. Девушка сделаю-любую-глупость-если-заплатите. Любовь Жанны к деньгам нельзя было измерить, но это и помогло мне так быстро подняться. Жанна стала моим агентом.