— Хорошо, — согласилась я. К тому же нейродетекторы на висках приглушали волнение.
Дядя Алекс сел ко мне на кровать, скрестил руки, будто в молитве, и глубоко вздохнул, раздумывая над подходящими словами:
— Учитывая все произошедшее, я прекрасно понимаю твое беспокойство, но хочу кое-что тебе сказать. Здешние Эхо отличаются от той, что убила твоих родителей. Я общался с полицией. Они посмотрели запись системы безопасности и подтвердили, что ваша Эхо определенно была произведена «Семпурой», а не «Касл». Это легко определить, ведь у нее были карие глаза, а у всех наших Эхо — зеленые. Ты это знала?
Я кивнула. Более того, мне это и раньше было известно. Алисса была сделана «Семпурой». Мне вспомнилось папино лицо в тот день, когда она прибыла. На нем было написано презрение.
— Это Эхо, а не конец света, — сказала ему мама.
— Для меня — никакой разницы, — возразил он, подходя ближе к Алиссе, чтобы ее рассмотреть.
Мне удалось проглотить еще ложку каши.
— С нашей продукцией подобного не могло произойти. Видишь ли, мы всегда отслеживаем, чтобы наши дизайнеры устанавливали локальные блоки. Они ограничивают возможности Эхо, но зато гарантируют владельцам полную безопасность. А после завтрака мы поедем на прием к миссис Мацумото. Это тот самый специалист, о котором я тебе говорил.
— Она — программа? — спросила я.
— Нет, бывают случаи, когда даже я считаю, что нет ничего лучше настоящего человека и разговора лицом к лицу. И нет профессионала лучше, чем миссис Мацумото. Она непревзойденная. Ее услуги стоят огромных денег, и на них всегда есть спрос. Иногда весьма полезно иметь богатого и влиятельного дядю, — и он мне подмигнул. Я, как могла, улыбнулась в ответ. И он тоже мне улыбнулся. Наверное, подумал, что мне стало лучше.
Дядя Алекс внимательно смотрел на меня. Похоже, он немного нервничал и не знал, как продолжить разговор. Он посмотрел в сторону, как будто боясь моей реакции:
— Она психиатр. Помогла мне после развода. Я знаю, психиатры — это что-то из девяностых, но повторяю: она лучшая в мире. Думаю, она сможет тебе помочь.
— А где она живет?
— Здесь. В Лондоне. Я тебя отвезу.
Мне не хотелось ехать. Мир снаружи вдруг показался мне пугающим:
— Со мной все в порядке. Просто хочется остаться здесь.
— Ну, мы никуда не спешим, — ответил он, — торопиться некуда.
Он сказал это таким голосом, что я сразу расслабилась. И стоило мне немного отпустить напряжение, как я сразу выпалила:
— Нет, я, пожалуй, лучше встречусь с ней сейчас.
— Она не ездит к клиентам на дом. Даже если предложить ей миллион союзных долларов, она все равно откажется.
— Это неважно.
Дядя Алекс заправил мне за ухо выбившуюся прядь, как раньше это делал папа, и я заметила, что в его глазах стоят слезы.
В дверь постучали. Этот звук заставил меня вздрогнуть, несмотря на нейродетекторы. Дядя Алекс встал, чтобы посмотреть, кто там. На пороге показалась женщина-Эхо, та самая, с веснушками. Мадара, созданная, чтобы быть солдатом. Она держала в руках полотенце. Я снова сняла детекторы. Хотелось самой понять, что она собой представляет, а может, и разобраться, что же все-таки произошло прошлой ночью.
— Мы пропололи клумбы, господин, — проговорила она пустым, как у всех Эхо, голосом. — Купить одежду для девочки, как вы велели раньше?
— Да, Мадара. Она ей понадобится.
На долю секунды перед моими глазами появилась Алисса, держащая кухонный нож. Должно быть, я схватилась руками за лицо, потому что детекторы оказались на полу, а меня затопила волна паники.
Я стремглав бросилась от них и, пробежав через всю комнату, едва не вылетела в окно. Посмотрев наружу, я увидела светловолосого юношу Эхо, который смотрел на меня, и в этот раз я не смогла сдержать крик. Я кричала, как и прошлой ночью. Дядя Алекс захлопнул дверь и подбежал ко мне. Он крепко обхватил меня, пытаясь надеть детекторы, но они соскальзывали.
В моей голове эхом отдавались мамины слова:
— Все в порядке, Алисса, мне нравится проводить время со своей дочерью.
А дядя Алекс пытался успокоить меня, повторяя:
— Все будет хорошо.
Но уже ничто и никогда не могло быть хорошо.
ГЛАВА 13
По эстакадам разрешается двигаться только самым дорогим автомобилям — «Серебряным пулям» и «Просперо» (как раз на такой мы и ехали). Прошлой ночью я не заметила, что эстакада проходит прямо над дядиным домом. Она была проложена на высоте сто метров, поэтому ее трудно было заметить, даже стоя на подъездной дороге. Тонкая белая линия, пересекающая небо, — словно между облаками натянули веревку.