– С чего?
– Извини. Это термин яхтсменов. С наветра – значит ветер дует от него на скунса…
– А скунс после этого тоже перемешается… – Линда хихикнула. – Эх, жаль, я этого не видела!
– Ты много чего не видела. Приехали водолазы, будут добывать машину со дна озера…
– А оно глубокое?
– В том-то и дело! – радостно подтвердил Нико. – Думали – метров пять, а оказалось – сто!
– Сто метров? – Линда недоверчиво посмотрела на своего собеседника. – Откуда у нас такое озеро?
– Сто метров. И аквалангисты на такую глубину нырять отказываются. Через два-три дня должен прибыть фотер из Лос-Анджелеса, он туда и полезет, с тросом.
– Класс! А пока мы сможем…
Нико помрачнел.
– Ничего мы не сможем, – горестно произнес он. – У нас будет прочесывание леса, по полной схеме. Район оцеплен…
– Почему? Неужели из-за каких-то лихачей…
– Из-за наркотиков, – возразил Нико. – Эти… агенты, в общем, они полагают, что это все было из-за наркотиков. Ну и… это к тебе…
Внизу зазвонил колокольчик. Это означало, что кто-то вошел в кафе и желает видеть продавщицу. Линда вздохнула и направилась вниз, недоумевая, как могло получиться, что они не заметили подъезжающую машину. Загадка объяснялась просто – машины у этих двоих не было.
– Чего-нибудь пожрать, – распорядился Раби.
– Есть сандвичи…
– И кофе.
– Мне чего-нибудь вегетарианского, – попросил Сандип. – И воду.
– Вода есть, – неуверенно сказала Линда. – А вегетарианского – только чипсы. Картофельные..
Сандип вздохнул. Индусу трудно было в Америке, особенно без машины.
– Тогда только воду.
– Тебе надо лучше питаться, – равнодушно заметил Раби, и непонятно было, имеет ли он в виду худенькую Линду или толстого Сандипа. – А что это у вас тут столько полиции? Вроде банков в округе нет – грабить.
– Наркодельцы устроили перестрелку, – безмятежно отозвалась Линда, выкладывая на прилавок заказанные сандвич и кофе и не заметив, как переглянулись ее клиенты при слове “наркодельцы”. – И разбили полицейскую машину. И утопили грузовик с наркотиками.
– Так уж и грузовик? – Раби спрятал руки за спину, чтобы не было заметно, как они трясутся.
– Фордовский “трак”, – подтвердила Линда. – А еще – на них работал ниндзя. Или привидение. – Она хихикнула.
– Ниндзя?
– Он невидимка, так говорят.
Гангстеры отошли в сторону и зашептались, убедившись предварительно, что между ними и болтливой продавщицей находится стеллаж с журналами.
– Ниндзя! – зло сказал Сандип. – Это узкоглазые, точно!
– Да… – Раби подумал, что факт вмешательства в операцию их восточных конкурентов, пожалуй, мог отменить смертный приговор за утерю ценного груза. Все, что надо сделать, это достать машину со дна… Там не может быть очень глубоко…
– Повтори. – Боб не верил своим ушам.
– Мы видели, как разбилась полицейская машина, – повторил стоящий перед ним Гик, отмытый детьми от краски и разнообразия ради голубой, как незабудка. – Мы от них скрывались, а они не вписались в поворот, когда…
– Начни с начала, – перебил его Гарик, который по такому случаю решил отложить перетаскивание в дом своего оборудования и присоединился к беседе. – Почему они за вами гнались? Нет. С самого начала… Как вы там оказались?
– Мы решили проверить на практике высказанное Бобом утверждение о том, что быстрая езда на хорошей машине доставляет удовольствие, сравнимое с эротическим…
– Много ты понимаешь в эротике… – подал голос Владимир.
– Я ничего не понимаю в эротике. Но Катрин из Франции обещала…
– Я этой Катрин голову оторву, – пообещал Боб. – Значит, вы угнали мой трактор…
– Нет. Нам нужна была хорошая машина.
– Ты, братец, нахал!
– Мы угнали “форд-зазнайка”.
– Но… – Боб был озадачен. – У меня нет “форда”…
– Мы угнали его не у вас.
– Как? – Бобу показалось, что он ослышался. – Владимир!
– А что – Владимир? – послышалось в ответ.
– Я тебя, кажется, просил за ними присмотреть, а ты чем занимаешься? Дети, цветочки…
– Дети, к твоему сведению, тебе весь дом плющом обсадили…
– Плющом… А фотоэлементы на стене вы видели? Где я буду брать электричество?
– Там же, где и сейчас, – в “Колорадо Электро”…
– Ладно, к делу, – вмешался Олаф. – У кого вы угнали машину?
– У группы из четырех человек, в двадцати километрах к северо-востоку.
– Воровать нехорошо, – назидательно произнесла Кристина. Она и еще одна незнакомая девочка подошли к Бобу и с интересом его разглядывали.
– Надо сказать, люди же волнуются, – без особой уверенности произнес Боб. – Где машина?
– Машина утонула в озере, которое…
– Значит, так, – решительно заявил киберпанк, – никому ничего не говорим. Вас кто-нибудь видел?
– Возможно, но режим маскировки сделает опознание проблематичным…
– Значит, вы удирали… А почему полиция решила за вами погнаться?
– Предположительно, они решили, что погоня не станет без веской причины использовать огнестрельное оружие…
– Какое?! – хором поинтересовались Алек, Кристина и незнакомая девочка.
– Дром-Е, две тысячи двадцать пятого года.
– Класс! – восторженно выдохнул Алек.
Боб молча отошел и уселся на крыльцо. Он хотел пива, но при детях пока стеснялся.
– Ладно, – сказал наконец Гарик. – Я все понял, сумки разгружать придется мне одному. – Боб вздохнул и молча направился к своему автомобилю.
– Меня зовут Гарик, – сказал Гарик, с трудом волоча огромных размеров баул. Двигаться сам баул отказывался, его колесики буксовали на рыхлой земле, которая была у Боба во дворе вместо нормального асфальта.
– Мы знаем, – серьезно сказала Кристина. – Вы тот самый Гарри, который технический гений…
– Да, это я, – скромно признался Гарик.
– А что такое “макаронник”? – уточнил Люк. – Тоже технический термин?
Кристина поспешно отвернулась, а Алек, который не считал нужным скрывать эмоции, громко захихикал.
– Кто назвал меня макаронником? – грозно осведомился Гарик.
– Ответить не могу.
– Почему?
– По Интернету поступила просьба не отвечать на этот вопрос.
– Та-ак… А от кого?
– От Владимира.
– Понятно. – Гарик вздохнул. – Я тут чуть третью мировую войну не начал, чтобы им угодить, а они меня… нет, ну куда это годится!
– Я могу извиниться, – предложил Владимир.
– Давай!
– Ну… извини.
– И это все?
– Да.
– Ладно, извиняю. – Пятясь задним ходом, Гарик исчез в недрах Бобова бунгало, а секундой позже оттуда донесся звук падения – сначала его, Гарика, а затем чего-то стеклянного.
– Забыл сказать, – крикнул в пространство Боб. – Там у меня робот полы полирует…
– Я хотел бы уточнить, – Люк вновь вернулся к интересующей его теме, – почему воровать нехорошо?
– Потому что это разрушает устои общества, – заявил Ахмет со стоящего на газоне экрана.
– Ты сам-то понял, что сказал?
– Эй, послушайте, – с тревогой произнес Боб, – а ну-ка, всю электронику, что вы по газону раскидали, соберите! В шесть у меня поливальная установка включится… Если включится, конечно…
– Поливальная установка не включится, – сказала Кристина. – Там нет воды.
– То есть как – нет?
– Ну… Мы уже все полили. И кроликов покормили…
– Кроликов – ЧТО?!
Вероятно, что-то в голосе Боба насторожило девочку, поскольку она повернулась и, не говоря ни слова, принялась убирать разбросанные по участку предметы.
– И я еще беспокоился из-за того, что ко мне в сарай попал метеорит! – словно не веря самому себе, сказал Боб.
– Извините. – Это снова был Люк, и Боб подумал, что, кажется, знает, что сейчас скажет Эй-Ай. – Почему все-таки воровать нехорошо?
Человечество не любит воров. Этот факт красной строкой проходит через всю его историю, начиная с того момента, как наши предки спустились с дерева, возможно, именно в поисках того, кто украл отложенные на черный день бананы, и кончая эпохой совершенствования развитой демократии. Воров били, казнили, воспитывали, изолировали от тех, кто еще не успел попасться на краже… Словом, все было бестолку. Слегка обескураженные, Эй-Ай наблюдали за тем, как их друзья забыли и про чемоданы, и про развязанные Гариком боевые действия против американского народа (только что пал Манхэттен), и про разбитую полицейскую машину… Они спорили об этичности кражи.