— Потому что ты, наверное, не захочешь увидеть в интернете одно очень интересное интервью с моим участием, где я расскажу, каким харассментом занимается твой Гончаров на рабочем месте. Все узнают, что к нему на работу девушки попадают только через постель.
— Это неправда, — рычу я в трубку, но Ира неумолима.
— Какая разница? Когда это видео, подобно вирусу, разлетится по всем площадкам, репутация Руслана пойдет ко дну. И пока он будет пытаться себя реабилитировать, многие контракты уже разорвут. Ты знаешь, как в нынешнее время важен имидж, ведь так? Всем будет плевать на правду, которую нужно будет еще доказать.
Я не хочу верить, что все будет так, но и отрицать не могу. Я привыкла считать Руслана непобедимым супергероем с толстой броней вместо кожи, но что, если он тоже может быть уязвим? Что, если у него тоже есть слабое место? Что, если это я? Я и Аленка?
А еще на ум приходят все эти герои, что уже пошли ко дну. И пусть Руслан не Джонни Депп и не Вуди Аллен, но вдруг это и для него будет страшно?
— Чего ты хочешь? — мой голос похож на лед в чистом виде и должен уничтожать своим холодом, но на Иру это мало действует.
— Милая мышка, конечно же, денег, — приторно сладким тоном выдает она. — Ты лишила меня всего — должности, статуса, заработка. А я, знаешь ли, привыкла к хорошей жизни. Но еще больше я привыкла думать, что рано или поздно окажусь в теплой богатой кровати размера кинг-сайз. Я этот проект, можно сказать, полтора года разрабатывала. А тут ты. Я зла. Ну и, быть может, перестала принимать седативные. Можно сказать, устала быть хорошей.
Она меня пугает. Сумасшедшая!
— Ты ведь понимаешь, что Руслан…
Руслан тебя уничтожит.
— Руслан не достанет меня даже с его связями. Меня уже несколько дней как нет в стране. А у тебя двадцать четыре часа, чтобы перевести деньги по этому номеру, или вы всей дрянной семейкой станете звездами интернета.
Это похоже на дурацкое кино и происходит не со мной, нет.
— Сколько? — спрашиваю я, впрочем, а что толку? У меня пятнадцать тысяч на карточке, и близится платеж по кредиту.
— Пять миллионов.
— У меня нет таких денег, — сейчас я предельно спокойна. Она должна понимать, что всему есть предел. И без ведома Руслана я таких денег не достану. Он в любом случае узнает, и тогда ей несдобровать.
— Еще бы они у тебя были, — она смеется так противно, что у меня волосы на затылке дыбом становятся и неприятные мурашки разбегаются по телу. — Но у тебя есть Руслан. Придумай что-нибудь. Ты, как оказалась, крыса неглупая. Попроси на маникюрчик, сиськи, колясочку для деточки. Ножки раздвинь, как ты умеешь.
И прежде чем я сумею что-либо сказать, объяснить, что мне эта миссия не по силам, что она вообще невыполнима и… она вешает трубку. Дрянь. Я отключаюсь и невероятно сильно хочу заплакать. Смотрю на Руслана, подбрасывающего Аленку в воздухе, и с трудом сдерживаю слезы. Почему все так? Почему как только я чувствую себя невероятно счастливой, всегда происходит это? За что мне все? Где я так нагрешила?
Пока не придумала, что делать, я блокирую номер, с которого звонила Ира. Не знаю пока, как решу этот вопрос, но она меня точно больше не побеспокоит, не влезет в наш и без того шаткий мир.
Слезы застилают глаза и успевают даже вырваться наружу, когда я смахиваю их со щеки и лицом к лицу сталкиваюсь с мамой Руслана.
— Что случилось? — своим строгим и высокомерным тоном произносит Виолетта Дмитриевна.
— Ничего, могу я пройти?
Я пытаюсь обойти ее, чтобы спрятаться в уборной и привести себя в порядок. Подумать, как и что сказать Руслану… и не потерять его. Боже, это ужасно. Пять миллионов! Даже с его деньгами, это много. Стоим ли мы столько? И захочет ли он всех этих проблем? Ведь на кону гораздо большее.
— Нет, если это касается Руслана и моей внучки, — выдает она спокойно, но в глазах сталь. Она не касается меня, но будто удерживает на месте железной хваткой. — Я слышала часть разговора. Что случилось, Алиса?
И я бы очень хотела остаться сильной, смелой и бесстрашной, но у меня не выходит. Я держусь изо всех сил, но ломаюсь под натиском всех событий и выдаю как на духу:
— Мне нужно пять миллионов. Ваша подружка Ира шантажирует меня тем, что навредит Руслану.
Виолетта щурит глаза и чуть наклоняет голову вбок. Она смотрит на меня пристально, внимательно, будто пытается найти на моем лице ответы на какие-то свои вопросы.
— Мам, Алиса! — зовет Руслан, как будто чувствует, что мне нехорошо. — У вас все в порядке?
Мы так и не отрываем взглядов друг от друга, когда я киваю ему.
— Да-да, — бормочу негромко, но он понимает. Он стоит у разноцветных подушек, в которые без конца падает Аленка с громким смехом, и снова и снова помогает ей подняться на ножки.
— Все хорошо, — громко произносит его мама. — Мы с Алисой поболтаем за чашечкой кофе о своем, если ты не возражаешь.
Она поднимает ту в воздухе и приглашает меня пройти на открытый балкон с видом на море. Я вижу подозрительный взгляд Руслана, но из последних сил выдавливаю из себя улыбку и, подхватив чашку, иду следом за его мамой. И как только мы оказываемся наедине, она поворачивается ко мне и хмурит брови, превращаясь из милой женщины в настоящую гарпию.
— А теперь расскажи мне все от начала и до конца.
Глава 36
Руслан
Она готова посмотреть квартиру. Готова разделить со мной... жизнь? Было бы неплохо, потому что я уже присматриваю кольцо. Черт, за какую-то неделю мир перевернулся. Рядом со мной женщина, которой я доверяю, о которой думаю все время без остановки и которую, наверное… скорее всего… да, я уверен — люблю.
Иначе понятия не имею, что это, потому что она засела у меня в голове и в сердце. Именно Алиса, отдельно от Алены. А вместе они и вовсе переворачивают мой мир с ног на голову.
До моего отлета всего день — моего присутствия требуют дела в столице, и нам пора уже решаться на переезд, но я не могу давить на Алису. Она кажется уверенной в своем решении попробовать, и мне стоило бы поставить точку в том, что между нами происходит, но у нас ребенок, которому вот так просто нужно сменить климат и место жительства. Нужно перевезти Аленку в Москву со всем скарбом — это непросто, и я прекрасно вижу страх при одной мысли об этом, который появляется во взгляде Алисы.
— Мне страшно, — шепчет она ночью, когда мы лежим рядом измотанные друг другом.
Алена спит, торопиться некуда, за окном темно.
— Не бойся, я же с тобой, — убеждаю ее снова и снова.
— А вдруг это не навсегда.
— А на когда?
— Руслан, — она закатывает глаза и притворно дует губы. — Пожалуйста, услышь меня. А вдруг это не навсегда? Вдруг... надоест? Или... я не знаю... ну это же семья. Это же не на день-два, не на год. Алена навсегда, боже мой, почему тебя не пугает эта мысль? Даже меня она пугает, — Алиса смеется, а я даже не слушаю, что она там говорит, наблюдая за ее лицом. — Знаешь, она когда появилась, я даже не предполагала, что...
— Я люблю тебя.
— ...что это ну, знаешь, навсегда. Так смешно, я все ждала, когда мне дадут поспать. Ну я ее рожала и так устала, и мне казалось, что я уже на грани, а потом р-раз — и открывалось второе дыхание, снова привыкала и все равно...
— Алиса, ты меня слышишь? Я люблю тебя, — повторяю ей, а она тараторит дальше, только слезы блестят в глазах. Это что-то новенькое.
— ...все равно иногда страшно, что вот это правда навсегда. И этот человек навсегда твой... И ты его любишь на всю жизнь...
— Я. Люблю. Тебя.
— И это уже никуда не денется.
— Я люблю тебя.
— Ох, что же ты творишь, — она всхлипывает и утыкается лбом в мою грудь, а я глажу ее волосы и дрожащие плечи, не понимая, хорошо это или плохо, что она так отреагировала.
— Ты не веришь мне?
— Кажется, верю, — шепчет она в ответ.
И не успевает продолжить, потому что мой телефон разрывается от звонка. Я не хочу брать трубку, но оставил его на зарядке далеко от кровати, и чертов звук может разбудить Аленку, так что я бегу скорее выключить его, но… черт, не могу. Влад, моя правая рука, звонит только в очень экстренных случаях. Особенно ночью.