Рорк поднялся и, подойдя к бару, вынул оттуда уже открытую и охлажденную бутылку вина. А пока он разливал его по бокалам, Ева вычерпала суп до последней капельки и с трудом удержалась от искушения вылизать ее языком. Давно ей не было так тепло, хорошо и уютно.
- Рорк, нам что, грозит очередная вечеринка?
- Наверное. А когда?
- Я-то откуда знаю?! - Между ее бровей пролегла морщинка. - Если бы я знала, разве я стала бы тебя спрашивать! Фини что-то болтал о рождественской вечеринке.
- Ах, ну да, действительно! Вечеринка будет. Двадцать третьего декабря.
- С какой стати?
- Потому, что это - праздник, моя дорогая Ева. - Он поднялся, поцеловал ее в темечко и снова сел.
- А почему ты мне ничего об этом не сказал?
- Как не сказал? Мы с тобой все обсудили на этой самой кухне.
- Я не помню.
- У тебя записная книжка с собой?
Ворча, Ева сунула руку в карман, вытащила свою электронную записную книжку и набрала дату: 23 декабря. И вот оно: черным по белому значится запись о предстоящей вечеринке.
- Ой...
- Завтра привезут елки.
- Елки?
- Ну, конечно! У нас их будет несколько: одна - в главном зале, еще две - в верхнем зале для танцев. Но я подумываю о том, чтобы установить еще одну, так сказать, интимную, в нашей спальне. Мы нарядим ее сами.
От удивления у Евы буквально отвалилась челюсть.
- Ты... будешь... наряжать... елку?
- Разумеется!
- Лично я понятия не имею, как это делается. Я раньше никогда не наряжала елку на Рождество.
- Я тоже - по крайней мере, уже много-много лет. Пускай эта будет нашей первой.
Волна теплоты, которая захлестнула Еву, уже не имела ничего общего ни с горячим супом, ни с действием превосходного марочного вина. Ее губы скривились, как у маленького ребенка, готового заплакать, и она через стол протянула мужу руку.
- У нас, наверное, получится настоящий колючий кошмар.
Он взял ее руку в свою.
- Не сомневаюсь. Тебе получше?
- Да, намного лучше.
Ева сжала его пальцы, затем высвободила руку и поднялась из-за стола. Стоя ей лучше думалось.
- Он убил еще одну, - заговорила она. - Точно так же, как и первую. Видеокамера наблюдения в подъезде засняла его. Снова костюм Санта-Клауса, снова большая серебристая коробка с ярким бантом. Он оставил на жертве брошь: две птички в кольце.
- Горлицы? Как в рождественской песенке?
- Правильно. По крайней мере, похоже. Правда, я не знаю точно, как именно выглядят эти чертовы горлицы. Признаков взлома на двери нет, следы борьбы отсутствуют. Уверена, вскрытие покажет, что ее тоже накачали транквилизаторами. А потом, видимо, связали и засунули в рот кляп, поскольку стены квартиры очень тонкие, а соседи ничего не слышали. Кроме того, на языке и в гортани у нее обнаружены волокна ткани. Но чем бы он ни затыкал ей рот, кляпа мы не обнаружили.
- Изнасилована?
- Да, так же, как и первая. А на правой груди - свежая татуировка: "Моя единственная любовь". Ну, теперь-то мы знаем, что не единственная... Он обернул ее красной гирляндой, накрасил лицо, причесал волосы. В ванной стерильная чистота. Я думаю, он отчистил ее до блеска после того, как вымылся сам. К тому моменту, когда я приехала на место преступления, она была мертва не более часа. А знаешь, откуда мы узнали о случившемся? В диспетчерскую поступил анонимный звонок с платного телефона в квартале от ее дома.
Видя, что, рассказывая, Ева начинает все сильнее распаляться, Рорк неодобрительно покачал головой и тоже встал, взяв со стола их бокалы.
- Кем она была?
- Стриптизершей. Работала в "Сладком местечке", престижном стрип-клубе Вестсайда.
- Да, я знаю это место. - Заметив, каким подозрительным взглядом смерила его Ева, он протянул ей бокал и театрально свесил голову на грудь наподобие Пьеро. - Да, и это заведение действительно принадлежит мне.
- Как я ненавижу, когда такое случается! - выдохнула Ева. - А оно случается постоянно. Так или иначе, она отработала дневную смену и ушла из клуба после четырех. Оттуда она, как нам удалось установить, отправилась прямиком домой, а около шести вечера видеокамера зафиксировала ублюдка, который входил в здание. - Ева посмотрела на свой бокал. - Наверное, она сегодня тоже осталась без обеда...
- Он быстро работает, - заметил Рорк.
- Причем получает от этого колоссальное удовольствие! По-моему, он наметил для себя некую квоту и намерен вычерпать ее до Нового года. Мне придется проверить все телефонные разговоры убитой, состояние ее финансовых дел - вообще всю связанную с ней информацию. Кроме того, нужно выяснить, откуда взялась брошка. Костюм Санта-Клауса не привел меня никуда. А как, скажи на милость, можно связать между собой милую, скромную секретаршу и стриптизершу?
- Я узнаю этот тон, - проговорил Рорк, - и намек тоже понял.
Он взял жену за руку и повел ее обратно в свой кабинет.
- Я ни на что не намекала! - возмутилась Ева.
- Намекала, намекала... - сказал он и, усевшись за письменный стол, включил компьютер. - Как ее звали?
- Сарабет Гринбэлм. - Ева обошла вокруг стола и встала за спиной Рорка. - Адрес: Западная Сто двенадцатая улица, 23В, квартира 5D.
- Понял. Что тебе нужно в первую очередь?
- Ее телефонные разговоры я проверю завтра утром, а ты попробуй вытащить либо ее финансовые записи, либо просто персональные данные о ней.
- На получение финансовой информации у тебя уйдет куча времени, а у меня это получится гораздо быстрее. Так что давай с нее и начнем.
- Не выпендривайся! - предупредила мужа Ева и засмеялась, когда он обхватил ее за талию и привлек к себе.
- Обязательно буду выпендриваться, иначе для чего я, по-твоему, это затеял? Итак, - он принялся вводить информацию в компьютер, - объект: Сарабет Гринбэлм. Место жительства - Западная Сто двенадцатая. - Рука Рорка скользнула вверх и накрыла правую грудь Евы. - Начнем, пожалуй, с данных о последних трансакциях.
На экране появилась надпись: "Идет обработка информации".
- Обрабатывай подольше, - пробормотал Рорк в адрес компьютера. - Мне нужно время.
Он посадил Еву себе на колени и прижался губами к шее, отчего ее сердце сначала провалилось, а затем подпрыгнуло куда-то к потолку.
"Обработка информации закончена..."