- Это медицинский кабинет. - Саймон попытался преградить ей дорогу и вытеснить из комнаты. - Сюда нельзя входить, когда я работаю с клиентом. Уходите, уходите!
- Мне надо поговорить с вами. Это займет всего пару минут.
- Но я не могу говорить с вами здесь. - Саймон взмахнул руками, и кусочки грязи разлетелись по комнате.
- Две минуты, - сказала она и с трудом подавила в себе смех, глядя, как Макнаб дико вращает глазами за спиной Саймона. - Мы могли бы выйти в коридор.
Саймон некоторое время, нахмурившись, размышлял.
- Я извиняюсь, - обратился он к Макнабу. - Сеанс необходимо закончить в любом случае. Пожалуйста, расслабьтесь, дайте отдых своему мозгу. Я буду через минуту.
- Нет проблем, - пробормотал Макнаб.
- Нет-нет, ш-ш-ш! - с извиняющейся улыбкой Саймон приложил палец к губам Макнаба. - Никаких разговоров. Дайте вашему лицу возможность полностью расслабиться, освободите свой мозг от всех мыслей. Это ваше личное время. Закройте глаза и представьте, что вы смотрите на потоки падающей воды. Я скоро вернусь.
Улыбка тут же слетела с его лица, как только он оказался за дверью с Евой наедине.
- Я не позволю вам беспокоить моих клиентов!
- Прошу прощения. Но один из ваших клиентов действительно больше никогда не будет беспокоиться. Не придет он больше и на свои ежемесячные процедуры.
- О чем вы говорите?
- Голловей. Брент Голловей. Он умер.
- Умер? Брент?! - Саймон бессильно прислонился к стене, схватившись грязной рукой за сердце. - Но я видел его всего несколько дней назад! Эта, вероятно, ошибка.
- Я видела его сегодня утром в морге. Здесь нет ошибки.
- Я не могу... дышать. - Пошатываясь, Саймон доплелся до холла и упал в шелковое кресло, опустив голову на колени.
- Я не знала, что вы были так близки.
- Я являюсь... вернее, являлся его косметологом и массажистом. Никто, даже жена, не может быть ближе.
Ева попыталась представить свою интимную близость с Триной и с трудом сдержала дрожь.
- Я сочувствую вашей потере, Саймон. Может быть, вам дать воды?
- Да. То есть нет... О боже милостивый! - Он поднял голову и стал нервно передвигать предметы на столике. Его лицо было смертельно бледным, что особенно подчеркивали огненно-рыжие волосы. - Мне надо прийти в себя. Ромашковый чай, пожалуйста. - Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. - Как это случилось?
- Мы ведем расследование. - Ева налила в стакан чаю из термоса, который стоял здесь же, на столике. - Расскажите мне, что вы знаете о нем.
- Брент был великолепным человеком. Я уважал его. Он знал точно, как хочет выглядеть, и полностью посвящал себя уходу за своим лицом и телом. О боже! - В кармане Саймона зазвонил мобильный телефон, и он достал трубку. Прости, сердце мое. Я перезвоню через минутку.
Саймон взял стакан и начал пить - медленно, большими глотками, постоянно вздыхая. Постепенно его лицо стало приобретать естественный цвет.
- Он никогда не пропускал ни одного сеанса и постоянно говорил мне комплименты. Он высоко ценил мою работу.
- Не было ли здесь у него с кем-нибудь особенных отношений? Стилисты, массажисты, другие клиенты...
- Нашему персоналу запрещено общаться с клиентами вне стен салона. А что касается других клиентов, то я не припомню, чтобы он упоминал кого-нибудь. Ему нравились женщины, у него была разнообразная и богатая сексуальная жизнь.
- Он рассказывал вам об этом?
- Разговоры с клиентами являются строжайшей профессиональной тайной.
В ответ Ева только пожала плечами.
- Мужчины его также интересовали?
Губы Саймона задрожали.
Он сделал последний глоток и отставил пустую чашку.
- Брент никогда не проявлял интереса к однополой любви. Я испытываю дискомфорт от ваших вопросов, лейтенант!
- Голловею сейчас тоже не слишком комфортно.
Ева выждала немного, чтобы дать Саймону возможность переварить сказанное.
- Вы правы, - наконец пробормотал он. - Конечно, вы правы. Я извиняюсь. Это такой удар...
- Проявлял ли кто-нибудь из вашего персонала интерес к нему? Романтический или сексуальный.
- Нет, я никогда не замечал ничего подобного. И надо сказать, здесь это было бы крайне неуместно. Мы профессионалы.
- Ладно. Есть ли среди ваших служащих кто-нибудь, кто делает татуировки?
Саймон глубоко и шумно вздохнул.
- У нас есть несколько человек, которые являются великолепными художниками по телу.
- Имена, Саймон.
- Спросите Иветту. Она даст вам всю необходимую информацию. Я должен вернуться к клиенту. - Он закрыл глаза ладонью. - Я не могу позволить своим личным переживаниям мешать моей работе. Лейтенант... - Саймон уронил руки, глаза его стали темными и бездонными. - У Брента не было семьи. Что будет с его... Что будет с ним?
- Городская служба побеспокоится об этом, если не найдется никого другого.
- Нет-нет, это было бы неправильно. - Он сжал губы и гордо расправил плечи. - Я бы хотел взять на себя все хлопоты, связанные с похоронами. Это последнее, что я могу сделать для него.
- Такой вариант возможен. Вам надо прийти в морг и заполнить все необходимые бумаги.
- В морг... - Его губы задрожали, но он быстро взял себя в руки. - Да, я приду.
- Я позвоню, чтобы вам приготовили все бумаги. - Он выглядел таким убитым, что Ева добавила: - Вам необязательно видеть его, Саймон. Идентификация уже закончена. Вы напишете прошение, и тело будет доставлено на любое кладбище, которые вы выберете.
- О! - Он вздохнул с облегчением. - Спасибо вам. Однако мне нужно идти. Меня ждет клиент. Это очень запущенный случай: он никогда по-настоящему не ухаживал за своей кожей. К счастью, он молод, и мне надо потрудиться, чтобы помочь ему. Наш долг - делать людей привлекательными. Красота смягчает душу.
- Да, конечно, Саймон. Идите и занимайтесь своим клиентом. Я свяжусь с вами.
Ева вернулась к Иветте. Когда та уже заканчивала печатать список клиентов салона, вошла Пибоди. Увидев Еву, покраснела и отвела глаза, но скоро справилась с собой.
- Мне порекомендовали вас в баре "К вашим услугам", - начала она. Особенно хвалили "План бриллиантового дня".
- Да, это одна из лучших наших программ. - Иветта изучающе посмотрела на Пибоди. - Дорогуша, вы выглядите уставшей. Это как раз то, что вам нужно. Я сейчас же вас запишу.