Он даже побледнел от того, как сильно не желал вызвать у меня недовольство.
— Не стоит, барон, — уже мягче сказал я. — Забудем. А вашим инвестициям я уже нашёл применение. У меня как раз есть в планах очень перспективный проект…
Им была наша с Кацураги панацея.
Я не стал раскрывать Мошкарёву все детали. Только упомянул, что мне потребуется большой список лабораторного и медицинского оборудования, весь перечень которого ему назовёт мой человек.
Также обсудили время передачи средств и контактов, которые будут мне полезны. А местом встречи назначили особняк Амурских, в котором сейчас жили члены моей семьи.
Туда же меня уже глубокой ночью отвёз шофёр Мошкарёвых. И я, не привлекая ничьего внимания, завалился спать в гостевых покоях.
Этот бесконечно долгий день наконец-то подошёл к концу.
Но, увы, сон не принёс мне покоя.
В бесконечно тёмной пустоте, где я не чувствовал ни тепла, ни холода, до меня донёсся голос.
Бархатный, чуть рычащий и полный хищных ноток.
— Вот ты какой, претендент, — он прозвучал прямо у уха.
— Покажешься? — с вызовом сказал я в пустоту. — Иначе звучит не внушительно, — и натянул на лицо лёгкую улыбку.
Моментально тьма впереди окрасилась в оранжево-красные языки пламени, из которых появилась фигура дикого тигра. Огромного, в два раза больше лошади, и самим своим видом внушающего величие.
Настоящий хозяин сибирской тайги.
Он мягкой походкой двинулся ко мне, оскалив длинные как кинжалы и такие же острые зубы.
Чутьё, остававшееся со мной даже здесь, тут же предупредило об исходящей от него опасности. Одного неловкое движение или грубое слово и это сверхмогущественное существо может кинуться на меня.
Поэтому я улыбнулся. Азарт захватил меня.
— Твои поступки неразумны, — прорычал он, чуть приоткрывая пасть. — Кальмар всегда был себе на уме. Но ещё ни разу он не позволял, чтобы до безумия бесстрашный потомок получил власть над его родом.
Тигр остановился от меня на расстоянии вытянутой руки. В его глазах плясами огни.
— Выбора у него не было, — хмыкнул я, на всякий случай приготовившись сражаться.
При общении с этими зверобогами нельзя ослаблять бдительность.
— Ты гордец, — прорычал он. — И чем же твоя душа так приглянулась Кальмару?
Душа⁈
Он что, чувствовал что я не из этого мира⁈
— Полагаю, что это риторический вопрос, — но внешне я хранил полное хладнокровие.
— Я не хуже Кальмара знаю, что угрожает родам Дальнего Востока. Поэтому не осуждаю его выбор. Однако… — он сделал ещё шаг вперёд. Его огромные клыки оказались совсем рядом с моей головой.
Честно признаться, я напрягся и был готов в любой момент нанести удар.
Но не сделал ни шагу назад.
А Тигр продолжал:
— Однако ты зашёл слишком далеко в реализации своих амбиций. Резко, порывисто, сокрушая всё на своём пути ты нанёс моему роду серьёзный удар. А вместе с этим бросил вызов и мне, — я почувствовал его обжигающее дыхание. — Хватит ли у тебя смелости ответить за него?
— Спросишь — отвечу, — спокойно сказал я.
Он посмотрел своими пылающими глазами в мои. А я ощутил, что его взгляд погрузился в самые недра моей души, видя всё, что там скрывалось.
Но я не стеснялся. Пусть смотрит и видит, что каждый из моих поступков был продиктован лишь двумя вещами: достижением цели и принципами, которые делали меня собой.
Тут я услышал странный звук. Похожий на смесь рыка с громким и коротким мурчанием, словно Тигр усмехнулся.
— Сильная воля, храброе сердце, целеустремлённость… ты бы больше вписался в мой род, чем в отпрысков этого головоногого. Хоть в чём-то он оказался сильнее.
— Скорее — мудрее.
Повисла гнетущая тишина. А Тигр смотрела на меня взглядом, по которому было невозможно понять, то ли он собирается броситься на меня в атаку, то ли размышляет над тем, что мне ответить.
И тут он фыркнул!
— Смертный, который спорит с богом — глупый смертный.
Я просто пожал плечами. — Безумно бесстрашный, так ты меня назвал.
Он легонько затрясся, смеясь.
— Ладно, Кальмаров, сегодня ты прошёл мою проверку. Но помни, что я не буду сводить с тебя глаз, покуда ты решил связать судьбу своего клана с моим.
— Да хоть до дыр засмотри. Мне нечего стыдиться и нечего скрывать.
— Пока что, — его глаза сверкнули. — Не забывай, что всё может измениться в один момент. Точно как произошло с князем Андреем, который продал самого себя ради своей мелочной обиды на брата-бастарда. Хотя он был одним из сильнейших моих потомков, его сгубила всего лишь эта маленькая слабость. Справишься ли ты, если кто-то залезет уже в твою душу?