Хочет сделать меня своим шпионом. Пока только аккуратно предлагая совсем небольшое задание.
Но стоит выполнить его, как я получу новое, посерьёзнее. А затем снова и снова, пока плотно не засяду на крючок, с которого уже будет не сорваться.
— Пока вы не при дворе, это предложение не имеет смысла.
Он раздражённо дёрнул головой. — Так и ты пока что не нашёл нужной мне информации. Мы оба в нулевой точке.
— А вот тут вы не совсем правы. Я могу помочь вам найти предателя.
Леопардич уставился на меня с неверием. — Ты что, мысли читать умеешь?
— Нет, — я покачал головой. — Мне потребуется акт его письменного творчества — письмо, переданное людям Каина или даже короткое слово.
Он закатил глаза. — Любой из нашего штаба умеет мастерски подделывать подписи. Думаешь, мы не пытались найти шпиона по почерку?
— По почерку может и пытались. Но не по следу его души, — улыбнулся я.
Да, тут я слукавил.
Не знал я никакого следа души. Однако рассказывать про свою способность видеть энергетическую ауру я тоже совсем не хотел.
В конце концов мы с Леопардичем пришли к предварительному соглашению и вернулись к тайговцам. Они, вместе с людьми ДКРУ, уже разгребали завалы и искали выживших на первом уровне безопасности зоны.
Дальше работали только контрразведчики. «Тайгу» на второй не пустили.
Вторжение в зону было серьёзным, но не фатальным. Люди Каина прорвались внутрь и быстро преодолели два уровня безопасности.
Вытащили своих и князя Горалова, а потом рванули обратно, где их встретили уже мы.
К третьему уровню они даже не подступили. Туда как раз отошли защитники зоны и заняли стойкую оборону, до прибытия подкреплений, как велел им протокол.
Большая часть пленников так и осталась в своих тюрьмах. Их не стали выпускать даже для усиления хаоса, либо просто не успели.
Потери среди охранников зоны были. Но не уточнялись. Леопардич охарактеризовал их как «допустимые» и закончил разговор.
Куда сильнее пострадала репутация ДКРУ. Потому как скрыть такое вторжение было практически невозможно. Только замедлить распространение слухов.
Ведь яркие вспышки на холме видели все, чьи окна выходили на него.
Но это была уже не моя проблема. Я был занят другим.
Коротко предупредив Виталия, я взял свой макр из машины и ушёл в город, не привлекая ничьего внимания. Взятый у товарищей чёрный плащ хорошо скрывал в тенях. Так что до штаба ДКРУ я добрался незамеченным.
А жетон, который одолжил Леопардич, стал моим пропуском внутрь и гарантией, что вопросов ко мне не возникнет.
В одном из пустующих кабинетов мне выделили место. Туда же принесли чай. И я присел в не очень удобное кресло, чтобы поспать пару часов до утра, под присмотром Зырика.
Пока он не разбудил меня, предупреждая о приближающемся Леопардиче и спрятался сам.
Глаза я открыл только тогда, когда Леопардич зашёл в кабинет. Пусть считает, что я спал без задней мысли.
— Письма, — он обошёлся без приветствий и разложил на столе передо мной несколько бумаг.
Я протёр глаза. — Как получили?
— Для твоей способности это важно?
— Это важно для моей борьбы с нашим общим врагом. Разве не очевидно?
— Часть нашли у одного из агентов Каина. Его задержали жандармы, а потом передали нам вместе с письмами. Ещё некоторые записки с похожей шифровкой передали вы из пиратских лагерей. Расшифровать мы пока так и не смогли. Наши спецы вообще заявили, что эти символы меняются в хаотичном порядке каждый раз, как к ним прикасается не тот, кому письмо адресовано. Так что дешифровка почти невозможна.
— А подозреваемым давал подержать?
— Везде одно и то же.
— Ясно, — сказал я и использовал Истинное Виденье.
Шесть из семи писем подсветились одинаковым тёмно-синим цветом, со вкраплениями фиолетового и золотого. Ауры, обладатель которой стоял рядом со мной и внимательно наблюдал.
Я усмехнулся и сразу отодвинул письма Леопардича в сторону. Он чуть приподнял брови. Но в глазах мелькнуло одобрение.
А вот последнее письмо обладало знакомой оранжево-болотной аурой. Её я видел как раз у одного из офицеров ДКРУ, далеко не самых приятных.
— Подозреваемые готовы? — спросил я.
— Готовы, — кивнул он. — Ну что, сколько крыс у меня под боком?
— Одна. Конечно, если вы вдруг не сами оказались предателем. Потому что вот эту ерунду, — я указал на «проверочные» письма, — написали вы.
— Ты действительно видишь след души? Впервые слышу о таком явлении вообще.
— Это древний секрет моего рода. Теперь пойдёмте, я и сам хочу поскорее выявить грызуна.
Мы пошли по пустым коридорам. Ни одного постового. Даже никакого лишнего шума на всём протяжении пути в подвал я не услышал.
Спустившись в подвал, мы зашли в просторное помещение. По сути — каменную коробку.
В один ряд здесь выстроилось семь человек, стоящих со скованными позади руками и плотными повязками, которые полностью закрывали им глаза.
В однообразных тонких рубашках, наголо выбритые. Словно уже приговоренные узники. Их лица были направлены в пол, так что рассмотреть их было сложно.
Напротив стояли сотрудники с заряженными ружьями и не сводили с подозреваемых глаз.
Всё в полной тишине.
Истинное Виденье.
Оранжевая с болотным аура, принадлежащая вспыльчивому завистнику.
Тому самому, кто принимал Елисея из наших рук. И тому, кто этой ночью чуть не кинулся на меня с оружием в руках в Центральном Дворце.
Я молча указал на него пальцем.
Глаза Леопардича не выразили удивления, но налились ледяной яростью. Он дал короткий знак и сотрудники вывели офицера-предателя.
А мы вернулись наверх.
— Червь, — только и сказал Леопардич, когда мы оказались в его кабинете. — Сынок богатых родителей, которого мне пропихнули в качестве адьютанта. Его род был принят богом всего несколько поколений назад, так что его даже знатным нельзя назвать! Эту мразь я подозревал в числе первых.
— Что теперь его ждёт?
— Допрос с пристрастием, а затем — позорная виселица. Медведкины… — он улыбнулся. — Ничего, теперь я использую его предательство в качестве аргумента для выдавливания их покровителей из столицы. Слишком уж часто они лезли в дела ДКРУ.
— Ты выглядишь довольным.
— Да, потому что Медведкин вызывает у меня лишь тошноту и, иногда, раздражение. Это лучший вариант предателя, если вообще можно так сказать.
— Я помог вам, а теперь хочу, чтобы вы помогли мне.
— В рамках договора я сделаю всё, что смогу. И жду от тебя выполнения остальной работы.
— Нет, прямо сейчас мне кое-что нужно.
Леопардич нахмурился. — И что же?
— Вся информация по Каину, которая у вас есть. Пока вы ещё обладаете полномочиями, чтобы её передать.
Он задумался, но согласно кивнул. — Хорошо. Я велю отправить копии на твой остров, когда мы сами разберёмся с ними и хаосом в городе. На этом закончим, Кальмаров. Эта проклятая ночь наконец-то подошла к концу.
Вот только забот у меня меньше не стало.
Потому что нужно было ещё найти тех бравых парней, которые должны были защищать улицы ночью.
И нашёл я их в любимом баре старика Лампы, за делом любого наёмника — попойкой.
— О, вот и наш благородный наниматель! — отсалютовал старик Лампа полуторалитровой кружкой пенного.
И его тут же поддержали празднующие вокруг мужчины самого боевитого вида. На некоторых красовались свежие повязки, покрывающие раны на руках и ногах.
— Празднуете, — ухмыльнулся я, внимательно вглядываясь в лицо каждого и проверяя их Истинным Виденьем на наличие проклятия. Для надёжности.
Чисто.
— Ещё бы! — ответил Лампа. — Ночка была жаркой, а победа — желанной! Мы несколько часов бегали с жандармами, отстреливая всяких головорезов. Они вчера словно с цепи сорвались и одновременно ринулись в порт. Но мы их остановили! Ура!