Выбрать главу

«Долгое время казалось, что американцы должны были оставаться лидерами в этих смелых экспериментах, которые характеризуют исследования особого типа гения, который любит подталкивать… прочность материалов до их крайних пределов». Но теперь, заявил он, в Эйфеле и его фирме Франция может заявить, что инженеры не испугались «колоссальных аспектов проблемы… они, похоже, рассматривали эти аспекты как естественное продолжение огромных металлических конструкций (в частности, моста Марии Пии через Дору у Порту в Португалии и железнодорожного моста длиной 500 метров в Бордо), которые они выполнили ранее, и на самом деле они не считают, что эти аспекты представляют собой максимально возможное достижение в возведении и наложении металла… Это первый раз, когда кто-то осмелился предложить что-либо такой высоты».

Среди тех американцев, которые присматривались к Парижской ярмарке из-за ее рекламного потенциала, был непревзойденный мастер саморекламы Томас Эдисон. Продукция Эдисона была главной достопримечательностью Парижской электротехнической выставки 1881 года. Волшебник Менло-Парка[5], живое воплощение гения и потенциала современных технологий янки, усердно совершенствовал свой новый улучшенный фонограф. В буколическом Вест-Оранже, штат Нью-Джерси, сорокаоднолетний Эдисон развлекал нью-йоркскую прессу и коллег-«электриков» на своей новой «фабрике изобретений», сложном лабораторном комплексе площадью 18 тысяч квадратных метров.

Фонограф был изобретен в результате работы Томаса Эдисона над двумя другими изобретениями: телефоном и телеграфом. В 1877 году Эдисон работал над устройством, которое могло бы записывать сообщения в виде углублений на бумажной ленте, которые затем могли бы неоднократно пересылатьсяс помощью телеграфа. Исследование навело Эдисона на мысль, что подобным образом можно записывать и телефонный разговор. Он экспериментировал с мембраной, оснащенной небольшим прессом, удерживаемой над быстродвижущейся бумагой, покрытой парафином. Вибрации, создаваемые голосом, оставляли отметки на бумаге.

Таким образом, воодушевленный человек, который изобрел лампочку и чьи компании освещали города по всей Америке, вернулся в бой. 11 мая он провел заседание суда в своей отделанной деревянными панелями библиотеке с десятью тысячами научных томов, попыхивая своей любимой сигарой и демонстрируя обновленный фонограф. «Говорящая машина двенадцатилетней давности исчезла», – сообщила «Нью-Йорк таймс».

С быстро пролетающими месяцами до дня открытия ярмарки в мае 1889 года французские уполномоченные по ярмаркам и такие страны, как Аргентина, Венесуэла и Япония, потратили предыдущий год на перемещение материалов и сборку, чтобы завершить свои сложные сооружения и выставочные залы на 228 акрах, отведенных для ярмарки в трех районах вдоль Сены. Толпы людей, выходящие из дворца Трокадеро на правом берегу, пересекали мост Иена и входили на ярмарку, проходя под массивными арками Эйфелевой башни. Перед ними, в том, что теперь представляло собой беспорядочную застройку, они увидят похожий на парк Двор чести, ряд огромных фонтанов, пульсирующих пенистыми струями воды. Прямо впереди вырисовывался великолепный фаянсово-голубой Центральный купол, инкрустированный цветной плиткой и скульптурами, сверкающий всплеск цвета, контрастирующий с железной башней. За ним возвышалась гигантская Галерея машин.

Франция намеревалась ослепить мир (и особенно своих враждебных соседей) своим сверкающим городом, расположенным на левом берегу, демонстрируя не только свое техническое и промышленное мастерство, но и своих всемирно известных художников и архитекторов, свои знаменитые вина и продукты питания, свою историю и героев, а также экзотические культуры Сенегала, Конго, Тонкина и Камбоджи, «les pays chauds», жаркие страны, как многие называли новые французские колонии в Азии и Африке. Барон Деларт копировал рыночную улицу Каира, используя подлинные архитектурные детали, и сделал так, чтобы рынок был населен сотнями настоящих египтян, в том числе ремесленниками-ювелирами, ткачами, кондитерами и скульпторами, которые будут работать и продавать свои товары в маленьких магазинах.

Неустрашимый отсутствием официальных иностранных экспонатов, комиссар ярмарки Жорж Бергер, опытный ветеран ярмарок 1867 и 1878 годов, был занят привлечением частных иностранных компаний к участию в выставке. Британские редакторы журнала Engineering, которые считали бойкот английской королевы глупым и очень вредным для бизнеса, не сомневались, что французы устроят «национальную выставку, какой мир никогда не видел… и которая продлится еще долго после того, как утихнут слухи о войне и прекратится шум политиков, чиновников, агитаторов и коммунаров».

вернуться

5

Демонстрацию устройства проводил разработчик первой в мире телефонной станции, сотрудник Эдисона венгерский инженер Тивадар Пушкаш. Когда из коробки фонографа прозвучал голос, гости подумали, что их обманывает чревовещатель. Многим приглашенным воспроизведение звука показалось волшебством, поэтому Эдисона окрестили «волшебником из Менло-Парка».