========== Глава 1. Меланхолия ==========
Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться,
чтобы самому при этом не стать чудовищем. И если ты
долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя.
Фридрих Ницше
«Краса есть правда, правда — красота»,
Земным одно лишь это надо знать.*
«Ода к греческой вазе», Джон Китс
Среда, 01:47
Норман Джейден снова проснулся.
В его квартире было тихо и спокойно, но снаружи неистовствовала буря, колотя в беспомощные окна с незаслуженной свирепостью.
Женщина в его кровати продолжала крепко спать, и простыни покрывали её обнажённую фигуру, скрывая от него её секреты. Он полулежал в кресле, стоявшем на другом конце комнаты, наблюдая за ней сквозь полуприкрытые веки, с бутылкой водки в руке.
У неё были чёрные волосы, идеально прямые. Её губы вишнёвого цвета были соблазнительно приоткрыты и испачканы блеклыми пятнами от помады.
Он впервые встретил её лишь несколько часов назад в шумном и вычурном ночном клубе. Она улыбнулась, засмеялась, и он вскоре определил, что она относилась к тому типу женщин, которые с радостью принимают приглашение давай-ка-переберёмся-в-местечко-потише от случайного незнакомца. Конечно, он был прав. Норман превосходно разбирался в людях.
Они ввалились в его квартиру: язык к языку, губы к шее и руки всюду. Кровать вытерпела их внезапное, бесцеремонное вторжение, когда он швырнул её на матрас и завёл безудержными поцелуями. Их одежда была сброшена также быстро, как и их жеманство, а затем она всхлипнула и застонала от заботливо предложенной его руками помощи. Так было всегда: молниеносно, страстно, пламенно. Ему это нравилось. Это служило идеальным отвлечением.
Отвлечение. Оно было его Святым Граалем, сокровищем, за которым он безотвязно охотился. Что-нибудь, что угодно, чтобы отвлечь его от мыслей о… эм. По правде, его жизнь была игрой в кошки-мышки. Он тратил своё время, гоняясь за преступниками или убегая от своих воспоминаний, но так или иначе тонкая грань между охотником и преследуемым всегда была размытой.
Пара чёрных солнцезащитных очков безобидно лежала на столешнице в некотором отдалении от него. Норман поймал взглядом их мерцание в свете огней города из-за окна и тотчас услышал ни с чем неспутываемый шелест листьев с причудливыми, невероятными солнечными бликами на них. Он нахмурил брови.
Почему вы такие чертовски пленяющие?
Он посмотрел вниз на своего противника, но линзы лишь пристально глядели на него в ответ не мигая. Словно впалые глазницы, сокрытые в тени.
У него была гипотеза, спрятанная в глубинах его подсознания, которая осмеливалась высунуть голову только тогда, когда он был в таком положении, как это: опьяневший и затерявшийся в неопределённом состоянии где-то между бодрствованием и сном.
УРС такое необычайно влекущее, потому что они хотят, чтобы оно таковым было. Они спроектировали эту грёбаную штуковину, не так ли? А триптокаин вызывает привыкание также, как героин, может даже более сильное, потому что им нужно держать тебя на крючке…
Он потряс головой, словно старый пёс, чтобы избавиться от мыслей. Идеи, подобные этой, ведут в опасные места.
Норман в отчаянии окинул взглядом квартиру — смотреть куда угодно, но не на очки. Он ещё раз остановился на его спящей гостье, и от её вида его беспокойное сердцебиение несколько замедлилось. Поднеся бутылку водки к своим губам, Джейден поспешно выпил.
Гораздо лучше.
Однако его переменчивые мысли вновь неминуемо растеклись по древу, когда он взглядом пробежал по её телу. Норман задумался о том, что, пожалуй, какая-то часть его в некоторой степени почувствовала вину, когда он попробовал на вкус ни в чём неповинную душу. Она казалась довольно милой девушкой. Он помнил, как она прошептала своё имя ему на ухо своим горячим дыханием, и её восхитительный ротик, жадно целующий его клю… Тиффани, или Трейси, или Тесс. Он не обратил так уж много внимания на то, что она говорила.
А утром он бы бросил её, даже не взглянув в её сторону.
Джейден был постояльцем в барах города, и они были привычной частью его хорошо отлаженной повседневной жизни. Стой в углу, задумчивый и таинственный, пока жертва не будет выбрана. Другая девушка каждую ночь. Но это не обязательно было чем-то плохим и это не обязательно делало плохим человеком его, потому что те девушки знали, во что впутывались, когда выбирали для времяпрепровождения такие места, как то, надевая такие короткие юбки с нацепленной на их лица улыбкой и голодом в их глазах.
Он беспокойно вздохнул. Все они были взрослыми, все — подготовленными и, чёрт возьми, добровольно шли на одноночный роман. Давались ли обещания в тех колышущихся тенях, меж тех палящих простыней? Нет. Нет, он ни в чём не был виноват. Он дал им именно то, что они искали, и взамен не попросил ничего, кроме одной ночи экстаза. И компаньонства.
Женщина безмятежно спала. Они всегда спали, но он часто просыпался в ранние утренние часы. Грёзы, предавшие его.
Я взял это под контроль. Я прекрасно справляюсь.
Белым днём, когда солнце светило и маячило в небе, это было проще, но когда он заспал, его демоны могли выбраться наружу, чтобы поиграть.
Вот почему он не мог бы быть один, почему нуждался в тёплом теле, которое можно обнять.
И эти женщины были в самый раз для него. Алкоголь тоже. Он испробовал так много всего, чтобы запеленить свой мозг и заставить его забыть…
…так много всего.
Конечно, триптокаин был лучшим, но…
…нет. Хватит об этом.
Бутылка спиртного сработала бы с тем же успехом.
Он сделал ещё один маленький глоток и вздрогнул, когда жидкость обожгла его горло. Это был приятный ожог — убедительный злой ожог, приказывающий его мозгу заканчивать этот вечер.
Норман остался в кресле ещё на некоторое время. Он по-прежнему мог слышать ветер, яростно свистящий снаружи. Джейден начал чувствовать, как его сознание медленно тает, и знал, что сон вскоре придёт — милосердный дар. Поместив водку на ближайшую ровную поверхность, которую смог найти, он направился к кровати и лёг, пододвигаясь ближе к жару, который излучала фигура, покоящаяся там.
С этого ракурса, отвернувшаяся от него, она показалась безупречной и подобной кукле. Он нежно убрал с её лица прядь чёрных как смоль волос, с приглушённым любопытством ощущая её глянцевые локоны.
Он был непостоянным любовником, полным страсти и чуткости, но только пока продолжалась тёмная непринуждённость ночи. Днём всё это было лишним, и эти божественные женщины больше были не богинями, а ничего не значащими ирритациями, жужжащими в его ушах, поэтому они были отвергнуты, подобно грёзам. При дневном свете они для него не имели никакого смысла.
У этого всегда должен быть смысл.
Через некоторое время Норман обхватил руками талию девушки и зарылся головой в сгиб у её шеи, вдыхая исходящий от неё аромат апельсинов и сигарет. Сон пришёл легко.
Я безнадёжен, и она — мой спаситель. По крайней мере, этой ночью.
Комментарий к Глава 1. Меланхолия
* Перевод В.А. Комаровского, 1913 год
========== Глава 2. Любопытство ==========
Среда, 10:26
Агент Джейден сидел в своём офисе, читая дело, которое было положено на его рабочий стол ранее этим же днём, с чашкой дымящегося кофе сбоку от него. Глаза Нормана были немного сонными, когда тот поёрзал в кресле: он не был жаворонком.
Он сделал ещё один глоток безвкусного напитка и с отвращением скривился.
По крайней мере, он тёплый.
Возвращаясь к своему файлу, он перевернул страницу, наслаждаясь её шершавой поверхностью и необъяснимо жизнеутверждающим запахом старой бумаги. Он нашёл простого рода удовольствие в моментах, подобных этому: когда он мог держать в своих руках что-то конкретное и значимое. Это напоминало ему о лучших временах.
Комната была освещена успокаивающим оранжевым сиянием утреннего солнечного света. Время здесь казалось ленивым. Частицы пыли неторопливо плыли вверх, а единственным звуком было приглушённое гудение административной жизни, доносившееся из-за стен офиса.
Через неопределённый промежуток времени раздался твёрдый стук в дверь, разрушая царившее спокойствие. Джейден поднял голову.