— Не знаю, но не исключено.
— Знаешь, а мне бы этот вариант понравился, — наконец произнес Долохов, помолчав минуту.
— Чем?
— Тем, что если наш Лорд пришлепнул это ничтожество, то получается, что сделал он это не просто так, а из-за женщины.
— Значит, — продолжил Малфой, — ничто человеческое ему не чуждо, и, возможно, у нас скоро появятся конкретные задачи и цели, а не просто абстрактные идеи, в которые половина из нас не верит.
— Если это так, то хвала Мерлину. Мы уже не подростки, чтобы романтикой тайных обществ бредить, — еще раз переглянувшись, мужчины замолчали и разошлись в разные стороны.
Глава 11.
Северус воспринял весть о смерти отца спокойно. Ребенок еще не понимал по-настоящему, что такое смерть, его волновало только то, что отца он больше не увидит. И единственный вопрос, который он задал – уедут они обратно в Бирмингем или останутся здесь, в Глазго.
Эйлин уверила сына, что уезжать никто пока не собирается, и весь следующий день они провели на берегу океана.
Пляжа как такового не было, берег был каменистый и очень крутой, но вид накатывающих волн успокаивал и навевал дремоту.
Вернулись Снейпы отлично отдохнувшими как морально, так и физически, и Северус почти сразу после ужина завалился спать.
Утром следующего дня Северус ждал, что в гости снова придет Люциус. Ему начало нравиться играть с детьми, он раскрепостился, да и остальные дети приняли его довольно благосклонно, особенно после первой драки. Но старший приятель, да еще и волшебник, был очень важен для Северуса.
Мальчик вскочил раньше матери и разбудил ее в такую рань, что Эйлин невольно застонала, взглянув на часы. Находясь где-то между сном и явью, она приготовила завтрак и накормила возбужденного сына. Стук в дверь раздался в тот момент, когда Эйлин сварила себе кофе, чтобы наконец проснуться. Она вновь посмотрела на часы, отметив про себя, что еще только девять утра. Да что же это такое?! Эти Малфои, наверное, поселиться здесь собрались. Плюнув на то, что встречать гостей в халате вроде как не комильфо, она отправилась открывать.
— Вам что, жить негде? – невольно выразила Эйлин свое возмущение, распахнув дверь.
— Почему негде? – Том Реддл определенно удивился подобному приветствию. – С чего ты это взяла?
— А где… — Эйлин не договорила, потому что ее бесцеремонно перебили.
— Абраксас не придет, он занят. Ты же не возражаешь, если я побуду вместо него? – Том отодвинул возмущенную женщину плечом и вошел в дом.
— Я тебя не приглашала!
— А я не вампир, в приглашении не нуждаюсь, — Том нагло улыбнулся и направился прямиком на кухню.
«На запах идет, гад», — паранойя Эйлин вяло подняла голову. Поплотнее запахнув халат, женщина устремилась вслед за Реддлом.
Она вошла на кухню в тот самый момент, когда Том остановился напротив Северуса и начал внимательно разглядывать растерянного и немного испуганного ребенка.
— Говори, что тебе нужно, и убирайся, — прошипела Эйлин, вставая перед сыном и загораживая его. Мальчик заметно расслабился и осторожно выглянул из-за спины матери. – Я, кажется, уже говорила, что не хочу тебя видеть.
— О, ты даже не представляешь, насколько наши желания совпадают.
— Что, тоже не хочешь себя видеть? Зря, по сравнению с нашей последней встречей выглядишь ты заметно лучше.
— Конкретно сейчас я пришел за вещью, которую отдал тебе по ошибке! – рявкнул Том, а Эйлин почувствовала, как вздрогнул Северус.
— Не смей повышать голос в присутствии моего сына, — Тому показалось, что Эйлин перешла на серпентарго. – Говори, что тебе нужно, я отдам эту вещь, и ты уберешься из моего дома.
— Отдай медальон, — Реддл изо всех сил старался сдержаться и снова не перейти на крик.
— Жди здесь, — Эйлин взяла сына за руку и вышла из кухни.
Том ошарашенно смотрел вслед женщине. С ним давно никто не рисковал так себя вести.
— Так, где же этот медальон? – Эйлин добежала до своей спальни и попыталась ухватить искомое украшение за цепочку. Медальон словно перенял отвратительный характер своего хозяина - цепочка постоянно выскальзывала из пальцев, хотя, возможно, это происходило потому, что Эйлин сильно нервничала.
Когда ей надоело ловить увертливую безделушку, она просто вывернула бумажник и вытрясла все его содержимое на стол. С радостным вскриком схватив медальон, женщина побежала на кухню.
Там она швырнула его перед расположившимся за столом мужчиной, скрестила руки на груди и проговорила:
— Это все? А теперь выметайся отсюда.
— Я не отказался бы от кофе, — надевая медальон на шею, произнес Реддл.
— А спину тебе вареньем не намазать? – Эйлин как-то отстраненно отметила про себя, что рядом с Реддлом ее часто накрывает ярость. Он словно вытаскивал наружу все самые худшие черты ее характера одним своим присутствием.
Они молча смотрели друг на друга, затем Эйлин резко развернулась, схватила чашку и, плеснув в нее практически остывший кофе, шмякнула чашку перед Реддлом. Ее руки дрожали, и немного кофе из джезвы выплеснулось на плиту. Схватив тряпку, она быстро убрала коричневое пятно. Все это время Том внимательно наблюдал за ней. Никто не заметил, как на кухню проскользнул Северус, которого Эйлин оставила в его комнате.
— Почему ты не можешь оставить меня в покое? – Эйлин наконец взяла себя в руки и повернулась лицом к Реддлу.
— Потому что это невозможно, — он взял чашку и сделал длинный глоток. – «Судьба вопрошающего и судьба передающего, повлиявшего на выбор нитей, сплетаются в один клубок. И не понять, что из действий вопрошающего подчинено его воле, а что осуществляется согласно желаниям передающего», — процитировал он. – Я не могу жить и постоянно думать о том, совершаю я что-то, потому что хочу, или этого хотела бы ты. К тому же я совершенно не знаю, что у тебя в голове. – Внезапно он перестал говорить, а на лбу у него появились капельки пота. – Что ты мне подлила?!