1903-й — страшный еврейский погром в Кишиневе, толпа убила 50 человек, ранила около пятисот. «Нью-Йорк таймс», 28 апреля: «Детей буквально разрывали на куски… Местная полиция не пыталась предотвратить погром». Подобное — в Гомеле, Могилеве, в 1904-м — по всей Украине и Бессарабии. В России после поражения от Японии — надо же на ком-то излить злобу — правительство сквозь пальцы смотрело на погромы, прокатившиеся по тремстам городам. Евреи бежали в Западную Европу, сионисты все громче говорили, что нужна своя страна. Премьер-министр Великобритании Бальфур на сионистском конгрессе предложил Уганду, но большинство проголосовало за Палестину (находившуюся тогда в составе Османской империи). С этого момента уже ничего нельзя было изменить — десятки тысяч перепуганных людей хлынули туда. А еще в 1903-м Нильс Бор окончил Гаммельхольмскую грамматическую школу и собирался поступать в Копенгагенский университет. Везунчик: семья любящая, богатая, сам Нильс — спокойный высокий блондин, типичный датчанин (всю жизнь считал себя только датчанином и еврейскими делами не интересовался), влюблен в свою страну, короля и Ханса Кристиана Андерсена, к футболу питал такую же страсть, как к физике (но не преуспел, зато его брат играл за сборную Дании), — полная противоположность Эйнштейну с его «заморочками»…
В августе Милева поехала к родителям, нельзя исключить, что хотела забрать Лизерль, но та заболела скарлатиной. Загадочнейшее письмо Альберта: «Ужасно, что Лизерль постигло такое несчастье. У скарлатины бывают очень длительные и неприятные последствия. Только бы все обошлось. А как ее записали? Мы должны позаботиться о том, чтобы в будущем у нее не было никаких сложностей». Что значит «как записали» и почему это всплыло не тогда, когда девочка родилась, а позднее? Картер и Хайфилд: «Вопрос о регистрации наводит на мысль, что девочку отдали для удочерения и Эйнштейн стремился замести следы. Тогда отсутствие официальной записи о ее рождении служит свидетельством того, как тщательно он это сделал». Однако он никак не мог повлиять на запись о рождении, которую делали или не делали два года назад в Югославии, это могла сделать только Милева, но она-то, по мнению биографов, хотела сама воспитывать ребенка, во всяком случае, поначалу…
Далее не сохранилось ни одного письма с упоминаниями о Лизерль; вероятнее всего, она от скарлатины и умерла. Мишель Закхейм пришла к такому же выводу и назвала дату: 21 сентября 1903 года. Но есть версии, что ее отдали на удочерение. Сторонник такой версии Роберт Шульман, директор проекта «Наследие Эйнштейна», искал ее следы полжизни, но не нашел. Отдали — кому? Почему? Семья Милевы была зажиточной, сами бы прокормили… Если девочка была ненормальной — кто бы ее взял, а если нормальной — зачем отдавать? Эйнштейн уничтожил письма, в которых упоминалось о дальнейшей судьбе дочери? Но переписка Милевы с Элен Савич существует, и там тоже ни слова о Лизерль — это, пожалуй, главное доказательство того, что в 1903 году бедной девочки не стало.
Ее мать была беременна; муж отвечал в том же письме, что и про скарлатину: «Я этому очень рад, я еще раньше подумывал о том, не стоит ли нам позаботиться, чтобы у тебя появилась еще Лизерль». Картер и Хайфилд: «Действительно ли Эйнштейн подумывал о втором ребенке — вопрос весьма спорный. Ясно, что вторая беременность Милевы была случайной, а не запланированной, и столь же ясно, что свои истинные мысли на этот счет Эйнштейн держал при себе». Кому это ясно, исходя из чего ясно?
29 октября они переехали в квартиру на втором этаже дома 49 по Крамгассе — там теперь музей Эйнштейна. Место красивое и престижное, рядом со знаменитой бернской часовой башней. Завели кошку, кошки размножились, хозяин вырезал в двери две дверцы — для взрослых кошек и для котят. 5 декабря он выступал на заседании Общества естествоиспытателей с докладом «Теория электромагнитных волн» и выразил сомнения в существовании эфира, 29 марта 1904-го опубликовал в «Анналах» очередную статью о молекулах. (Акимов: «В то время, когда муж находился на работе, а в свободное от службы время болтал с друзьями на общие мировоззренческие темы или обсуждал с ними новые технические устройства, Милева Марич трудилась над его диссертацией и параллельно писала за него научные статьи, которые затем отсылала в „Annalen der Physik“».) А 14 мая родился сын, Ганс Альберт. С конца июля до середины августа Эйнштейну дали отпуск — сидел дома с ребенком, научился купать-пеленать. Подал ходатайство о переводе на должность эксперта второго класса — это была бы прибавка к окладу. Галлер отказал: эксперт хороший, но еще слабо разбирается в машиностроении. Эйнштейн пытался искать другую работу: в почтово-телеграфном ведомстве, в технической гимназии[15]. Не вышло. Но хоть оклад повысили: 16 сентября кончился испытательный срок и Эйнштейн получал теперь 3900 франков. А вскоре в бюро поступил старый друг Бессо, женатый на Анне Винтелер, и у Милевы появилась подруга. (Эйнштейн всех звал в бюро — Габихта, Соловина, — но те не пошли.) Зимой приезжал Милош, брат Милевы, по его воспоминаниям, муж с женой жили дружно, устраивали музыкальные вечера, говорили о науке. Акимов: «Теперь же у честных исследователей имеется на руках неопровержимое доказательство того, кто именно писал первые статьи, включая ту, за которую он получил Нобелевскую премию. Это была его любящая жена, Милева Марич».
15