Вспомнилось, что языческие предки отгоняли темных духов неприличными жестами... Вернее, теми жестами, что мы сейчас считаем неприличными.
Наконец, хворост собран, Ли складывает ветки в будущий костер, Авдотья руководит.
Потом Авдотья ползает вокруг костра, что-то бормочет, подсовывает в середину какие-то травы, сыплет порошки. Ли наблюдает.
Наконец, Авдотья встает, смотрит на нас с Ли.
― Вы должны мне верить, ― заявляет она, ― И помогать.
Я готов согласиться, но Ли говорит
― Ведьме?
― У тебя есть варианты?
― Есть! ― нахально заявляет Ли, берет большую палку в руки, и говорит, ― Теперь колдуй, ведьма, а я посмотрю, что выйдет.
Я хочу сказать ей, что Авдотья, вроде, ничего плохого нам не делала, но внезапно понимаю, что я не могу быть уверенным ни в чем. Магия, колдовство... Что тут понятного может быть?
Авдотья не сердится, кривит губы в ухмылке, отвечает
― Положь палку, потом возьмешь, сейчас бери его за ноги.
И вдвоем они тащат мое тело, и укладывают его прямо в костер.
Понятно, почему Ли схватилась за палку. Я тоже несколько напрягся, только палку мне взять нечем.
Похоже, Ли в самом деле неплохо знакома с колдовством.
Ведьма перестает обращать внимание на нас с Ли, и начинает ходить вокруг все еще не горящего костра, и то ли напевать, то ли бормотать.
Ли ходит за ней, держится чуть сзади, в руках палка, прикусила губу, костяшки пальцев побелели от напряжения.
Замечаю, что за Ли крадется кот, шепчу ей об этом.
― Все равно, Гриша, все равно... Если она задумала злое, нам обоим не выбраться, хоть её с собой прихватить, ― отвечает она не таясь.
Костер вспыхивает, горит бледным, голубоватым пламенем. Очень ровным.
Тело не обугливается, оно словно бы впитывает огонь ― похоже, что не наврала бабка.
Авдотья начинает выть в голос какие-то слова, с трудом разбираю смысл, похоже на какой-то диалект русского, или, может, просто старинный говор.
Что-то про то, что огонь и есть жизнь, и дыхание, биенье и горенье ― суть одно и то же...
Жду финала.
Вдруг бабка прекращает выть, оборачивается к Ли, протягивает руку и командует
― Бусину!
Ли уже почти опустила палку, похоже, поверила. Сдергивает моё вместилище с шеи, отдает.
Рука закрывает весь обзор, ничего не вижу, потом мелькает свет, меня прижимают к чему-то плотному, в ухо мне скрипит бабкин голос, оглушительно шелестит лес...
Потом я чувствую, что мне в лоб пытаются ввинтить что-то твердое и горячее.
Открываю глаза.
Лоб... глаза...
У меня снова есть тело, я лежу на чем-то неудобном, острое и твердое впивается в спину. Пытаюсь сесть.
Авдотья убирает руку от моего лица, роняет мне в ладонь бусину.
Маленький кусочек раскрашенной глины.
Встаю, чувствую, как все шатается, подкатывает тошнота.
― Ну, ты аккуратнее, все-таки не с постели встаешь, ― скрипит Авдотья, а Ли подхватывает меня и не дает свалиться.
― Спасибо, ― шепчу я. Громко говорить, оказывается, я тоже не могу. Но все таки я жив.
Отдаю бусину Ли, кажется, она чем-то ей дорога. Не помню, почему я так уверен в этом, но лучше сразу отдать.
― Спасибо, Ли, ― начинаю говорить я, и хочу сказать ей, что я очень ей благодарен, что вынесла меня, что защищать собиралась от ведьмы, от черта, что...
Ли закрывает мне рот поцелуем.
Девушка
Обошлось! Живой, хоть и бледный, и стоит еле-еле. Обнимаю, придерживаю, веду к бревну, чтоб сел. Отдохнуть бы ему, поесть... Кажется, слышала как-то, мол, выпить помогает, от душевного истощения...
Спросить ведьму? И так я у неё по уши в долгу. Но все таки...
Отрываюсь от Гриши, век бы обнимала, всегда бы так и ходила, чтоб он на меня опирался, а я на него, но нельзя. Палка моя где? Вот она, я на неё сама опираюсь. Гриша на меня, я на палку, палка в землю. У меня самой от сегодняшних приключений ножки подкашиваются, упасть бы и уснуть... Но нельзя. Я ведьме палкой грозила, теперь вся в долгах перед ней, Гриша мой еле живой вернулся, лес вокруг - никак нельзя мне сейчас расслабляться.
Ведьма вокруг костра колдовского хлопочет, разбирает, прибирает. Кот её на ветке сидит, жёлтые глаза прикрыл, дремлет. Так я и поверила!
Ладно, все равно не до драки сейчас. Похоже, все таки можно ведьме этой верить. Пока. Вообще-то, никакой ведьме верить нельзя, а необходимость заставляет. Но приглядывать надо.
- Извините, бабушка Авдотья, я позволила себе...
― Расслабься, девка. Не до любезностей нам сейчас. Надо дельце одно сделать и отдохнуть всем ― дело-то к вечеру уже, а ночь спать не выйдет.
Гриша слегка настораживается