Эх, как же Авдотья так промахнулась, почему кота выгнала...
― Демон был ранен и убежал ни с чем... Ведьма дала последний бой и победила, ― заявляет Ли, и садится на табурет.
На лбу бисеринки пота, сама побледнела. Похоже, непростое это дело ― колдовство, к тому же неумелое... Не надорвалась бы...
Но надо решать, что делать с телом. И что делать вообще... Что-то у меня полная растерянность.
Ли смотрит на кота.
― Посоветуй, что нам сейчас делать.
Кот молчит, лупит глазами. Потом усаживается в углу и начинает вылизываться.
Вот так ответ... Хотя...
Нормальный ответ. Надо заняться бытом ― оформить и увезти тело покойницы, трусы хотя бы для Ли купить... Как её оформлять, надо будет подумать потом, а пока обустроить хотя бы мелочи ― зубную щетку, бюстгальтер, трусы, рубашку...
Ли напряженно смотрит на кота, пытаясь решить загадку, что бы это значило, и я говорю:
― Надо позвонить в полицию и придумать пока, что мы им скажем... Пусть они ищут родственников и наследников.
Ли переводит взгляд на меня, и я понимаю, что она напугана.
― Не бойся, мы все решим как-нибудь... Просто полиция ― это... ну, типа стражи, порядок в городе охраняют. Им не стоит рассказывать слишком сложные вещи, у нас тут колдовство ― это такая странная штука...
― Да я не того боюсь. Стража ― она везде стража. А вот демон хитер ― прокрался, пока мы отвлеклись, и убил старуху. И вижу, что и нас с тобой хотел убить. Старуха билась с ним и защитила нас... но погибла. Сможем ли мы справиться с демоном без неё?
― Доживем, разберемся, ― отвечаю я, как могу уверенно. Намного увереннее, чем чувствую себя.
Беру телефон, звоню.
Я подписал свидетельство о смерти... Двое крепких парней вежливо упаковали тело, попялились на Ли, когда им казалось, что я не вижу, и выволокли большой мешок на носилках. А навстречу им по лестнице уже поднимается какой-то мужчина в форме. Военный врач, судя по погонам...
― Майор Шубин. Григорий Ефремович, разрешите войти?
Настораживаюсь, потом вспоминаю, что мне Николаевна говорила. Мол, военные заинтересовались нашим “терактом” и веществом, что там горело...
Оперативно он меня нашел.
― Проходите. Не разувайтесь, не надо.
― Спасибо.
Не разувается, проходит на кухню. Ли молча, ничего не спрашивая, ставит чайник. Кот лежит все в том же углу, смотрит на пришельца сурово, но не набрасывается. Надеюсь, это значит, что это не демон. Но кота я из кухни не выгоню!
Но майор и не просит ― садится, на кота не обращает внимания.
― Я ненадолго. Просто несколько вопросов.
― Вы, видимо, как-то связаны с терактом в больнице... То есть, я хотел сказать...
― Да, я понял. Да, мне поручено разобраться с тем, что там такое горело. Кстати, тело, что увезли ― оно же тоже из больницы? Старушка нанюхалась дыма?
Вспоминаю сказку, что рассказал Николаевне. Пожалуй, вполне устойчивая сказка. Не помню, не знаю, нанюхался и делал странное... Не поверит ― и хрен с ним, не опровергнет же.
― Наверное. Я смутно помню. Она пришла кого-то проведать, наверное, зашла ко мне в кабинет, и начала что-то длинно и путано объяснять, а тут поднялась суматоха... И более-менее соображать я начал только дома. Но когда она, вроде, здорова была... Насколько я понял, она тоже слегка не в себе была...
Рассказываю, периодически мычу, тяну слова. Даже не очень приходится изображать замешательство ― все и так в порядке. Майор... как его там? Шубин, да, слушает внимательно, но непонятно, верит или нет. Вроде бы доброжелательный и внимательный, но похоже, он больше следователь, чем врач.
Ли ставит передо мной чашку чаю, пахнет травами, в памяти всплывает Авдотья... Сбиваюсь с рассказа, пью ароматный крепкий напиток, молчу.
― Надо будет вскрытие делать, если она отравилась, то хорошо бы понять, чем именно. Вот вы же врач ― у вас нет мыслей по этому поводу?
― Нет, я же не токсиколог...
― Очень жаль.
― Мне тоже, ― мямлю я, и майор, наконец, уходит. Свой чай даже не тронул. Боится, что отравят, что ли?
Ли смотрит ему вслед.
― Мне кажется, он неплохой, но очень испуганный, человек.
Киваю.
― Возможно. Я бы на его месте тоже очень боялся ― если террористы неизвестной дрянью сожгли большое здание и отравили нескольких человек ― это очень опасно.
Ли робко улыбается.
― Но ведь мы знаем, что террористов нет...
― Поэтому на своем месте я боюсь еще больше, ― улыбаюсь я ей в ответ. Ей невозможно не улыбнуться в ответ.
― Трусишка, ― хихикает она, и забирает чашку майора мыть.
А я встаю ― надо в самом деле съездить в магазин, и хотя бы какую-то одежду для нее взять.
― Ли, я в магазин, вернусь через часик-полтора. Хозяйничай тут, как знаешь.