Имя обжигает меня, как огнем, я вздрагиваю. Я Крыска, я убила родного отца, я продавалась каждому встречному...
- Привет тебе, Чужак, - ровно и спокойно говорит Гриша. Говорит мальчику, но мне кажется, что мне он тоже говорит, только другое.
“Мне все равно, как тебя звали в той, прошлой жизни. Ты - моя Ли, любимая моя чародейка, чудо, случившееся в моей жизни”
Говорит не словами - интонациями, спокойствием своим, он словно снова держит меня за руку.
- Я не Чужак, - говорит мальчик, - Я Юрка. Эйты сказал мне, как вас зовут, и сказал, сперва мне поздороваться. А потом просил дать ему возможность поговорить.
- Он так и сказал, что меня зовут?... - я не могу выговорить своего прежнего имени. Мне кажется, что оно грязно, его противно брать в рот.
Мальчик пожимает плечами.
- Я что-то напутал? Извините.
И тут я понимаю, что он говорит равнодушно и устало, словно смотрит на все здесь сквозь серую пелену страха. Вспоминаю, что я про него знаю...
Да уж, пожалуй, досталось пацану...
- Хорошо. Мы пришли сюда говорить с этим твоим... Эйты? - говорит Гриша.
- Он сказал, что настоящее его имя трудно выговорить, и можно называть его, как угодно. Например, так, - мальчик стоит, чуть покачиваясь. Он устал, он напуган, я вижу это так же отчетливо, как грязь у него на шее и на коленках.
- Ты знаешь, что он - демон? - спрашиваю я. Стараюсь говорить ровно, чтобы не напугать, но и твердо, чтоб ясно было...
Юрка кивает.
- Я догадался, - говорит он спокойно, - Но он не плохой, просто запутался. И напуган - за ним же гонятся.
Я не знаю, что сказать.
Демон - напуган? Демон - запутался?
- Благодарю за добрые слова, - вдруг каким-то другим тоном говорит мальчик, и я понимаю, что с нами говорит Чужак.
Эйты.
Он и стоит теперь чуть по-другому.
Передо мной Красавчик. Высок, строен, мускулист, красив. Даром, что тощий мальчишка с расцарапанной коленкой.
Вижу, как сбоку от мальчика напрягается Кот. Не прыгает, но явно готов.
Чужак кивает ему.
- Привет вам, воитель! Сожалею о причинах прошлых стычек, - говорит серьезно и торжественно. Кот фыркает.
- Чего ты хочешь от нас, демон? - говорит Гриша, и я думаю, что зря. Пусть бы Чужак сперва просил, потом уж...
Хотя, с такой тварью не нам с Гришей торговаться. Может, Авдотья бы справилась с ним говорить, а мне... остается лишь смешной и наивный древний рецепт - говорить правду и держаться друг за друга.
- Хочу... - тянет Чужак. Потом улыбается ослепительной улыбкой Красавчика, лицо делается наивное, как у мошенника, когда он разводит лоха.
- Я хочу, чтоб вы мне помогли. И тогда мы вместе решим наши проблемы, - говорит он с этой своей улыбкой.
Гриша улыбается в ответ и спрашивает,
- А какие это проблемы, Чужак? - и я понимаю, что не так он и наивен, мой Гриша.
- Ну, это очень просто, Доктор, - отвечает Чужак и поднимает руку - пальцы загибать.
- В эту историю вы влезли уже по уши. И даже если вы откажетесь от сотрудничества - вам не простят. Вы же, Доктор, не позволили себя съесть, верно? Вот этого вам не простят.
Чужак загибает палец. Я понимаю, что он прав. Прав, тварь потусторонняя.
И что толку сейчас думать, кто виноват? Черт пытался сожрать душу Гриши, Кот его прогнал, Авдотья вернула в тело... Теперь Авдотья умерла, а убил её тот самый черт...
- Бежать вам бесполезно - черт не остановится перед любыми жертвами... - продолжает Чужак, а Гриша вдруг перебивает,
- Разве не ты поджег больницу, Чужак?
Чужак на миг становится снова мальчиком - растерянным, наивным. Молчит.
Потом говорит,
- Много народу погибло?
Теперь молчит Гриша.
Да, понимаю я, верно. В больнице никто не погиб.
Испугались, неудобства всякие были... но никто не погиб.
- А черт бы убил всех, кого смог, - нарушает тишину Чужак.
- Ты же демон, - не выдерживаю я, вмешиваюсь, - Неужели...
- Нет, я не подобрел, - смеется Красавчик, - Я просто подумал, что мне тут шуметь никак нельзя. В этом мое отличие от черта. Я думаю о будущем.
Последнюю фразу он говорит очень серьезно.
Играет?
Не знаю. Запуталась, не вижу, где правда, а где он выдает за правду наши собственные думы...
- Ли? - спрашивает Красавчик.
Вздрагиваю. Может, лучше бы он меня по-прежнему Крыской называл. Ли - это для Гриши, для новой жизни, чистой и в любви... не для демона.
- Ты уж определись, - и я понимаю, что он молчит, и говорит со мной молча, - Ли-Крыска, мне надо спастись. Я готов вытащить вас вместе с собой. Я помогу, я научу, я и сам немало могу сделать... Но вам придется поверить мне.
Молчу, думаю.
И Гриша молчит.
Может, он и Грише что-то молча сказал, как и мне? И Коту?
Неважно.
- Это просто вопрос доверия, - говорю я наконец, - Мы либо верим, либо выбираемся сами...
- Наверное... - говорит Гриша, трет лицо ладонями.
- Наверное, - повторяет он тише, смотрит на Кота. Тот так и стоит напряженно, то ли готовый прыгать на демона, то ли убегать в кусты.
- Есть возражения? - серьезно спрашивает Гриша Кота. Кот дергает ухом и продолжает стоять.
- Хорошо, - говорит Гриша Чужаку, - Что мы делаем?