Причину всех этих пороков, которые на самом деле просто означали наступление новых времен в развитии Америки и всего мира, престарелый военный и политик видел в неумелом руководстве страной.
Эйзенхауэр поддержал выдвижение кандидатуры Ричарда Никсона на президентский пост в 1968 году — вначале сдержанно (как мы помним, он считал Никсона аккуратным исполнителем, но не творцом), а потом более активно.
В ноябре 1965 года Эйзенхауэр перенес второй инфаркт. Он провел в госпитале более месяца, но заключение врачей было вполне оптимистичным: восстановление прошло благополучно. Ему даже разрешили возобновить игру в гольф, правда, передвигаясь по полю только на специальной тележке с электродвигателем.
Но общая слабость и особенно проблемы с сердцем продолжали нарастать. В апреле 1968 года произошел третий инфаркт. К лету Дуайт настолько восстановился, что смог не только следить за очередными президентскими выборами, но и высказать одобрение кандидатуры Ричарда Никсона. Во-первых, по его мнению, Никсон воплощал собой консерватизм и верность традиционным ценностям, что Дуайт в старости стал особенно ценить. В заявлении для прессы он сказал, что восхищается личными качествами Никсона — «интеллектом, проницательностью, решительностью и особенно честностью», и послал своему бывшему подчиненному экземпляр с автографом: «Дорогой Дик, я делаю это с подлинным удовольствием»{874}.
Вторая причина состояла в том, что между Эйзенхауэрами и Никсонами вскоре должны были возникнуть родственные связи. Двадцатилетний Дэвид, учившийся в Амхерстском колледже (частном университете) и собиравшийся стать историком, ухаживал за своей ровесницей, дочерью Никсона Джули, и считался ее женихом. Любопытный штрих: ни дед, ни отец не оказывали ему финансовой помощи. Однажды, когда Дэвид с приятелем пригласили Джули и ее подругу «на мороженое», оказалось, что у юношей не хватило денег, и расплачиваться пришлось девушкам{875}.
На выборах в ноябре победу одержал Никсон. Душевное удовлетворение еще возросло, когда сразу после выборов, в декабре, состоялась свадьба Дэвида-младшего и Джули. Не имея возможности по состоянию здоровья посетить торжество, дед по телевизору смотрел свадьбу, ставшую чуть ли не общенациональным событием. Впрочем, перед этим Дуайт посулил внуку 100 долларов, если тот укоротит свои волосы. Дэвид вроде бы подчинился, но новая прическа не удовлетворила ворчливого деда, и обещанную награду внук так и не получил{876}.
Молодожены посетили Эйзенхауэра на Рождество. Вид его произвел на Джули гнетущее впечатление: «Он выглядел ужасно худым и изможденным под армейской простыней. На его бледном потухшем лице ярко выделялись голубые глаза»{877}.
Состояние Дуайта резко ухудшилось 24 марта 1969 года. Его срочно доставили в военный госпиталь. Дышать он мог только при помощи кислородной трубки. Чувствуя, что умирает, он хотел оставить память о себе у людей, ревностно ухаживавших за ним в последние месяцы: врачей, медсестер, санитарок. Не имея ничего другого, он попросил Джона подписать и раздать медицинским работникам экземпляры его только что вышедшей книги «Горький лес».
В таком состоянии прошли еще три дня. Несколько раз начиналась фибрилляция — нарушение ритмов сердца. При помощи медикаментов удавалось возвратить сердцебиение в более или менее нормальное состояние. Но и врачи, и близкие понимали, что конец может наступить в любой момент.
Утром 28 марта Дуайт с трудом произнес: «Опустите занавеси», — а затем обратился к сыну и стоявшему рядом врачу: «Поднимите меня». Его слегка приподняли, но он остался недоволен: «Выше! Двое сильных мужчин — выше!» Это были его последние слова. Через несколько минут сердце перестало биться{878}.
Прощание с генералом и президентом Дуайтом Эйзенхауэром продолжалось с 29 марта по 2 апреля. Вначале скорбная церемония состоялась в Вашингтонском кафедральном соборе, затем процессия с гробом, сопровождаемым почетным караулом из представителей всех родов войск во главе с высшими чинами, проследовала по центральным улицам столицы в Капитолий, где траурную речь произнес президент Никсон. 31 марта специальным поездом тело покойного было отправлено в Абилин. Поезд останавливался на всех крупных станциях, где местные жители собирались, чтобы почтить память Эйзенхауэра. 2 апреля в Абилине на территории Библиотеки Эйзенхауэра состоялись похороны в небольшой часовне. Над гробом была установлена небольшая конструкция с цитатами из документов Эйзенхауэра, знаменами США и американских вооруженных сил и площадкой для посетителей, впоследствии названная «местом для размышлений». Почти каждый человек, посещающий небольшой город в штате Канзас, проводит здесь несколько минут, думая о вечном.