Это решение означало изменение планов, что было чувствительным ударом для британской гордости. Это решение часто критиковали, и не только англичане. Хулители Эйзенхауэра по обе стороны Атлантики считают его самой большой ошибкой в войне.
Захват Берлина был очевидной кульминацией наступления, которое началось в 1942 году в Северной Африке. Западная пресса, британский и американский народы считали, что ВШСЭС направляет свои армии на Берлин. Сотрудники ВШСЭС на самом деле так и спланировали операции. В сентябре 1944 года, когда казалось, что силы союзников вот-вот войдут в Германию, штабисты разработали предложения для завершающего наступления. "Наша главная задача — как можно более ранний захват Берлина, — начинались эти предложения, — основной цели на территории Германии". Путь к этой цели состоит в нанесении основного удара севернее Рура силами 21-й группы армий; 12-я группа армий должна была играть вспомогательную роль. Эйзенхауэр принял этот план; несколько раз он говорил Монтгомери: "Ясно, что Берлин — это главный приз" *16.
Когда он изменил свое мнение? Дело в том, что военное положение в марте 1945 года существенно отличалось от того, которое было в сентябре 1944 года. В сентябре Красная Армия еще не заняла Варшавы и находилась в трехстах милях от Берлина; союзники были от немецкой столицы приблизительно на том же расстоянии. В марте 1945 года союзникам оставалось более двух сотен миль до Берлина, а Красная Армия находилась от него всего в тридцати пяти. 27 марта репортер спросил Эйзенхауэра на пресс-конференции:
— Кто, по вашему мнению, будет раньше в Берлине — русские или мы?
— Видите ли, — отвечал Эйзенхауэр, — я думаю, что они должны сделать это просто из соображений близости цели. В конце концов, они всего в тридцати трех милях от города. Их дистанция намного короче *17.
Вторым фактором в решении Эйзенхауэра явился совет Брэдли. Влияние Брэдли на Эйзенхауэра всегда было велико, особенно возросло оно в последние месяцы войны. В Каннах два генерала долго говорили о Берлине. Брэдли указал, что, даже если Монтгомери достигнет Эльбы раньше, чем Красная Армия подойдет к Одеру, Эльбу отделяют от Берлина пятьдесят миль низкой равнинной местности. Чтобы добраться до столицы, Монтгомери придется преодолеть район множества озер, речушек и каналов. Эйзенхауэр попросил Брэдли оценить число возможных потерь при взятии Берлина. Около ста тысяч — считал Брэдли. "Достаточно высокая цена за престижную цель, особенно если учесть, что нам потом придется отойти и уступить место другим парням". (Берлин входил в оккупационную зону русских по Ялтинским соглашениям *18.)
Личные характеры, как всегда, играли роль. "Монти хотел въехать в Берлин на белом коне", — сказал Уайтли. К этому периоду войны Эйзенхауэр едва говорил с Монтгомери. Как позднее Эйзенхауэр объяснял Корнелиусу Райану, "Монтгомери так увлекся тем, чтобы американцы — и я особенно — не получили никакого признания, словно люди, почти не воевавшие, что я в конце концов перестал говорить с ним" *19.
Эйзенхауэр хотел, чтобы последнюю кампанию вел Брэдли. Если бы Брэдли был на северном фланге, Эйзенхауэр вполне мог бы послать его на Берлин. Но поскольку 12-я группа армий находилась в центре, Эйзенхауэр решил основной удар нанести здесь и направить его на Дрезден. Этот план обеспечивал самый короткий маршрут для соединения с Красной Армией и разрезал немецкие силы ровно надвое. Чтобы усилить Брэдли, Эйзенхауэр вывел 9-ю армию из подчинения 21-й группы армий и подчинил ее Брэдли. Чтобы координировать свои действия с русскими, он послал Сталину телеграмму, в которой рассказывал о своих намерениях, предлагал союзникам и Красной Армии встретиться в Дрездене и интересовался планами русских.
Телеграмма Эйзенхауэра Сталину от 28 марта вызвала приступ активности в столицах Большой Тройки. Первыми выступили русские. Сталин согласился, что Дрезден — самое удачное место для встречи союзников и Красной Армии, и добавил, что Берлин потерял свое прежнее стратегическое значение. Сталин говорил, что Красная Армия собирается штурмовать Берлин всего лишь вспомогательными силами. На самом деле Красная Армия уже начала громадную передислокацию сил в "самом спешном порядке", нацелившись на Берлин как на главную цель и выделив для этого миллион с четвертью солдат и двадцать две тысячи артиллерийских стволов.