И Петерс пишет письмо Ленину. Пишет о непорядках на железной дороге, в чем он еще раз убедился на утомительном пути из Ташкента; о торговле, кооперации, советских учреждениях, взяточничестве. Справится ли со всем этим новая организация? Пишет откровенно, переполненный тем, что хорошо знал. Петерс просил Владимира Ильича принять его.
Ленин весь февраль жил под Москвой в совхозе близ деревни Костино, вынужденный считаться с состоянием своего здоровья. Прочитав письмо Петерса, он ответил на него не откладывая:
«Тов. Петерс. От свидания должен, к сожалению, по болезни отказаться». Ленин не оспаривал картин беспорядков, нарисованных Петерсом, хорошо зная, что происходит на самом деле. Он недавно во многом убедился лично, ознакомился, в частности, с состоянием автодрезин ВЧК. Увиденное так его поразило, что немедленно было написано письмо шифром лично И. С. Уншлихту в ВЧК и В. В. Фомину в НКПС: «Состояние, в котором я нашел автодрезины, хуже худого. Беспризорность, полуразрушение (раскрыли очень многое!), беспорядок полнейший, горючее, видимо, раскрадено, керосин с водой, работа двигателя невыносимо плохая, остановки в пути ежеминутны, движение из рук вон плохо, на станциях простой, неосведомленность начальников станций, видимо, понятия не имеют, что автодрезины ВЧК должны быть на положении особых литер, двигаться с максимальной быстротой не в смысле быстроты хода — машины эти, видимо, «советские», т. е. очень плохие, — а в смысле минимума простоя и проволочек, с военной аккуратностью, хаос, разгильдяйство, позор сплошной. К счастью, я, будучи инкогнито в дрезине, мог слышать и слышал откровенные, правдивые (а не казенно-сладенькие и лживые) рассказы служащих, а из этих рассказов видел, что это не случай, а вся организация такая же неслыханно позорная, развал и безрукость полнейшие.
…Могу себе представить, что же делается вообще в НКПС! Развал, должно быть, там невероятный».
Ленин дал понять Петерсу, что в данный момент речь идет не о знакомой и печальной картине «советских порядков» и не об ослаблении борьбы с ними, а о том, что создание ГПУ отражает необходимость нового взгляда на вещи. В прежних, военных условиях боевыми организациями являлись главным образом Наркомвоен и ВЧК. Теперь, Ленин полагает, вперед надо выдвинуть Наркомюст, то есть повседневную, самоотверженную работу по соблюдению социалистической законности и защите прав трудящихся, а не карательную деятельность против контрреволюции, хотя и о ней забывать нельзя, несмотря на то что она потерпела поражение в открытом военном столкновении.
«Со взяткой и пр. и т. п. Государственное политическое управление может и должно бороться и карать расстрелом по суду. ГПУ должно войти в соглашение с Наркомюстом, и через Политбюро провести соответствующую директиву и Наркомюсту и всем органам.
1 марта 1922 г. С ком. приветом Ленин».
Ленинская логика и ход мысли рассеяли сомнения Петерса. С еще большей энергией он взялся за работу в новой организации в Москве, став членом коллегии и начальником Восточного отдела ГПУ. А когда в декабре 1922 года отмечалось пятилетие ВЧК — ГПУ и войска ГПУ вышли на Красную площадь показать свою выучку и дисциплину, то Петерс, принимавший с Дзержинским, Уншлихтом, Коном, Енукидзе парад, искренне выражал свою гордость за прошлое и настоящее корпуса рыцарей революции.
По этому поводу Петерс написал статью, где говорилось: «Отмечая пятилетие ВЧК и подводя итоги результатам его работы, мы тем самым отмечаем целую эпоху Советской власти в борьбе за ее существование — эпоху, когда изолированная со всех сторон от внешнего мира, в обстановке блокады и интервенции международной контрреволюции, в обстановке лихорадочной работы агентов контрреволюции Советская власть вела борьбу не на жизнь, а на смерть». И еще одна отчетливо прозвучавшая нота: «История никогда бы не простила русскому рабочему… нам пришлось бы краснеть перед историей, если бы мы в тяжелый момент борьбы недостаточно оценили силы врага и не били бы его так, чтобы победить».
Перейдя к задачам ГПУ сегодняшнего дня, Петерс сделал важный вывод: «Несмотря на всю мирную обстановку, задачи перед ГПУ стоят колоссальные. Учесть психологию врага сейчас гораздо труднее, и борьба сложнее, чем тогда, когда мы на удар отвечали ударом». Он особо выделил мысль, что сила чекистов — в служении народу и его поддержке, что надо сделать все, «чтобы ГПУ пользовалось той же поддержкой трудящихся, как и ВЧК».