— Катенька, вы мне всю ночь спать не давали! — визгливо верещит женщина на весь подъезд.
Очень хочется уточнить, что шумели мы с Лисом далеко не всю ночь, но я стискиваю зубы и делаю вид, будто страшно занята замком.
— Я себе таких концертов даже в молодые годы не позволяла! — гордо заявляет женщина.
Моего благородства хватает ненадолго. Захлопываю дверь и поворачиваюсь к скандальной особе:
— Сочувствую.
— Что?! — она переходит на ультразвук. — Что бы твоя бабушка сказала, узнай…
Я сбегаю по ступеням. Крики соседки отражаются от стен, превращая поток ругани в бессмысленный шум.
— Вы бы очень удивились, узнав, что сказала бы бабушка, будь она жива, — бормочу себе под нос и вылетаю из подъезда.
Возле входа сталкиваюсь с дворником и рассыпаюсь в извинениях:
— Простите меня, пожалуйста! Несусь, не разбирая дороги! Я вас не сильно задела.
— Нет, что вы, Катя, — уверяет дядя Женя и хитро улыбается, — я бы на твоем месте от этой истерички тоже сбежал, — дедок кивает на металлическую дверь.
Я краснею.
— Что это вы припозднились сегодня? — спрашиваю участливо.
Улыбка дяди Жени становится еще шире.
— Так у меня дети в отпуск уехали, я в их квартире сейчас ночую. А они соседи твои будут. Снизу.
Чувствую, как у меня начинают гореть уши, а дядя Женя продолжает свою речь, словно не замечая, в каком я состоянии:
— С возрастом, знаешь ли, я на слух жаловаться стал, да и с работы старой привычка осталась засыпать в любое время и в любом месте, но вы, молодежь… — старик качает головой и с ностальгией произносит, — прям лучшие годы свои вспомнил!
— Я, пожалуй, пойду, — слова с трудом протискиваются через пересохшее горло. Такого стыда я за всю жизнь не испытывала!
— Иди-иди, — кивает дедок, — и лучше замуж! Хороший ведь мужик! Я его утром видел, а машину новую еще вечером приметил. Чего вам молодым сейчас еще надо-то?
Дав обещание подумать, спасаюсь бегством.
В ванной, кухне и спальне царит идеальный порядок, только заходить в эти комнаты совсем не хочется. Я перетащила ноутбук в гостиную и уже полчаса как раскладываю пасьянсы, стараясь отвлечься от навязчивых мыслей. В голову лезут воспоминания о прошедшей ночи, разговор с Лисом, претензии Людмилы и шутки дяди Жени. Причудливым образом все это смешивается в моем сознании и заставляет задуматься о некоторых вещах, которые ранее были мне абсолютно безразличны. Например, об одиночестве и об отношениях.
Парни, с которыми я встречалась до знакомства с Сергеем, для меня отличались лишь разными вкусами в плане секса, а в остальном они обладали неким стандартным набором качеств, что делал их в моих глазах совершенно одинаковыми. Мне было хорошо и интересно в их обществе, но я знала, что очередной любовник надолго не задержится. Они тоже об этом знали, и на большее никто не претендовал. В итоге все оставались довольны и счастливы. Повстречав Сережу, я впервые не смогла сказать себе, сколько продлится этот роман. Я почти убедила себя, что была влюблена в него, ведь внезапный разрыв и его смерть причинили мне сильную боль, но уже месяц спустя жизнь вошла в привычную колею. Только мимо представителей сильного пола, какими бы распрекрасными они не были, я с тех пор проходила так же равнодушно, как мимо манекенов в магазинах. Пока не появился Лис. После встречи с ним я впервые применила по отношению к себе самой слово одиночество. Может, встреча с этим мужчиной тоже станет важным этапом в моей жизни? Да нет, бред! Подумаешь, встретила кого-то, кто не подходит под привычный шаблон! У него достоинств всего два: большой… хм, ну и то, что он им умеет пользоваться. Остальное сплошные недостатки. Впрочем, готовит он хорошо. Подвезти предложил. И так трогательно тупил, попав в мою квартиру. Даже про последствия неосторожного поведения вспомнил…
— И больше он не позвонит, поэтому хватит маяться фигней! — произношу вслух и захлопываю крышку ноута. — Лучше подумать, какой совет могла бы дать в сложившейся ситуации бабушка.
Складываю руки поверх компьютера и утыкаюсь в них лбом. Мыслительный процесс идет медленно. Фантазия и логика отказываются работать. А может, не стоит быть к ним столь суровой? Я ведь часто ошибалась, пытаясь предсказать реакцию бабули на какую-нибудь нестандартную ситуацию. Взять, к примеру, нашу первую встречу. Ну, не совсем первую — детские воспоминания, когда мне было года два, не считаются. Оказавшись на пороге этой квартиры с чемоданом и дорожной сумкой в руках и аттестатом в кармане, я представляла себе, как строгого вида женщина, открывшая дверь, выслушает мои объяснения и неохотно согласится приютить до совершеннолетия, предварительно стребовав клятву вести себя в лучших традициях выпускниц пансиона благородных девиц. Мои страхи не оправдались. Лидия Николаевна проявила невероятное сочувствие. После трех месяцев ада, устроенного отчимом, я уже и не мечтала о понимании! Мою «первую любовь» он разыграл как заправский шулер удачную карту.