Несмотря на то что четвертым пунктом приказа Фурцевой было принято финансирование за счет средств Мосгорисполкома[720], воссоздание шедевра Рубо почти сразу было признано делом государственной важности. Вероятно, не обошлось без очередного звонка Генеральному секретарю ЦК КПСС. 11 июля 1967 года Госплан СССР выделил 417 400 рублей, из которых 353 тыс. пошли на восстановление живописного полотна и 64 тыс. на технические и строительные работы в панорамном зале. Общее руководство восстановительными работами поручалось народному художнику СССР Николаю Николаевичу Жукову, реставрация уцелевшей живописи Ф. А. Рубо — бригаде художников-реставраторов. Живописные работы возложили на Студию военных художников М. Б. Грекова, которые в шутку называли себя «внуками Рубо»[721]. Художники работали по 12 часов в день, без выходных и проходных и сдали работы досрочно, к 30 октября.
На приемке заместитель министра культуры СССР В. И. Попов отметил, что коллективу удалось восстановить, казалось бы, безвозвратно утраченный шедевр: «От души спасибо вам, художники, реставраторы, всем, кто подготавливал работу и способствовал ее завершению»[722]. Без энергии Фурцевой, без ее напора и целеустремленности не было бы ни восстановления шедевра в рекордно короткие сроки, ни даже финансирования — во внеплановом порядке.
Иногда Екатерина Алексеевна могла предложить нечто совершенно немыслимое. Как известно, в 1927 году был лишен звания народного артиста и права на возвращение в СССР уехавший великий русской певец Федор Иванович Шаляпин. Это обстоятельство не помешало Фурцевой направить в начале 1970 года записку в ЦК КПСС с предложением о создании в Москве музея Ф. И. Шаляпина. Как водится, осторожный куратор Минкульта в ЦК — В. Ф. Шауро — запросил мнение столичных властей. И доложил руководству, что «нежно любившие» Екатерину Алексеевну Алла Шапошникова со товарищи написали: создание музея Шаляпина будет целесообразно лишь после реорганизации ряда музеев — таких, как музей Владимира Маяковского, музей Николая Островского и ряд других — в соответствии с принятыми решениями. В итоге музей в честь великого «советского» невозвращенца будет открыт только в эпоху «гласности», а именно в 1988 году[723].
В ноябре 1960 года в Москву прибыл давний друг советского народа Рокуэлл Кент. Великий художник лично привез в столицу СССР на новую выставку и передал в дар Государственному музею изобразительных искусств имени А. С. Пушкина (ГМИИ имени А. С. Пушкина) большую коллекцию своих работ. Всего на выставке экспонировалось около 900 произведений: 80 живописных полотен, более 800 рисунков и гравюр, изданные в США книги с иллюстрациями Кента, рукописи некоторых литературных произведений именитого гостя. Перед открытием выставки Кент зачитал письмо о передаче всех произведений в дар советскому народу. 19 ноября состоялась беседа Рокуэлла Кента с Екатериной Фурцевой. Можно только сожалеть, что произведения Кента нечасто выставляются одним из главных музеев страны…
В 1973 году в Государственной Третьяковской галерее состоялась грандиозная выставка Марка Шагала, которая стала возможной в первую очередь благодаря Екатерине Фурцевой и Наде Леже. Та лично представила Фурцевой своего земляка из Витебска, и с Шагалом у Екатерины Алексеевны сложились дружеские отношения. Правда, Нами Микоян сомневалась, что Екатерине Алексеевне было близко его искусство, но она умела и хотела учиться[724].
Возможно, она сокрушалась вполне искренне:
— Как жалко, что вы там, а не здесь, иначе вы бы уже давно были народным художником СССР.
Для начала Фурцева организовала Шагалу поездку на его малую родину[725].
Директор ГМИИ имени А. С. Пушкина Ирина Александровна Антонова вспоминала, как в 1974 году, в последний год жизни Екатерины Алексеевны Фурцевой, в печати промелькнула информация о том, что в Японии будет экспонироваться «Джоконда». Антонова сразу же подумала, что лететь в Японию шедевр может только через Москву. И возвращаться, соответственно, таким же образом. Ирина Александровна пришла на улицу Куйбышева:
— Екатерина Алексеевна, великое произведение — «Мона Лиза» — показывается в Японии. А назад будет возвращаться через Москву. Что, если ее остановить, чтобы она наш музей на какое-то время посетила, а?[726]
721