— Ой, Екатерина Алексеевна, как хорошо, что вы мне подсказали. У меня давно такое желание созрело, да все никак не решалась.
Зыкина говорила, что Фурцева была «искренним, добрым, отзывчивым человеком», никогда не позволявшим себе демонстрировать «свое превосходство перед нижестоящими», никогда не пытавшимся кого-то обидеть. Если подобное случалось, страшно переживала и обязательно приносила извинения за бестактность или ошибку.
Зыкина призналась, что много раз выходила из кабинета на улице Куйбышева «в слезах, но довольная», поскольку «только любящий человек может сказать в глаза правду. Потому что хочет добра»[961].
— С нее хотелось брать пример — элегантна, говорила всегда только по делу, — вспоминала Людмила Георгиевна о Екатерине Алексеевне.
Фурцева хотела, чтобы Зыкина росла творчески:
— Люда, вы должны следить за собой и быть всегда на высоте[962].
Иногда Екатерина Алексеевна могла сделать и конкретное замечание. К примеру, Фурцева не раз упрекала Людмилу Георгиевну за то, что она начинала полнеть:
— Певица вашего уровня должна быть точеной![963]
Фурцева, по свидетельству Зыкиной, вообще умела ухаживать за собой: привести в порядок лицо и причесаться. У нее были очень красивые шиньоны: один на работу, другой на банкет, «и всегда всё выглядело безупречно». Туфли Екатерина Алексеевна носила исключительно на каблуках.
Фурцева любила попариться с бане, понимая в этом толк. В баню всегда ходила с двумя женщинами — ее «давними знакомыми, кажется, инженерами», иногда к этой троице присоединялась и Зыкина (однажды со своей подругой Любовью Шалаевой).
Однажды Людмила Зыкина захотела купить «пежо». Тогда пошлина на покупку иномарок составляла в СССР 200 % и требовалось специальное разрешение сверху, чтобы пошлину в стране, боровшейся со спекуляцией, не платить. Людмила Георгиевна пришла к Екатерине Алексеевне и заявила ей:
— Я уже сколько лет работаю. Может быть, разрешите купить мне заграничную машину?
И вот тут в Фурцевой проснулся член ЦК КПСС и союзный министр:
— Какую машину?
— Да вот «пежо» мне приглянулся…
— Вы что, Людмила, в «Волге» уже разочаровались? Вам наша «Волга» уже тесная стала, не нравится?
— Да что вы, Екатерина Алексеевна, нравится, просто все стали ездить на иномарках.
— А я не хочу вас видеть в заграничной машине. Вы — русская женщина, русская певица. Не подводите нас, русских (курсив наш. — С. В.). Лучше купите другую «Волгу»[964].
Фурцева была настолько убедительна, что в итоге Зыкина 25 лет отъездила на «Волге» и только потом купила «шевроле».
Хоть Людмила Зыкина написала в своей книге о том, что не считает вправе называть себя лучшей подругой Екатерины Фурцевой, однако у них и в самом деле были достаточно близкие отношения. Екатерина Алексеевна много раз приходила к Зыкиной в квартиру на Котельнической, садилась с ней за стол и вела доверительные разговоры. Как водится, разговоры эти не предназначались для посторонних, однако Людмила призналась, что «именно дочь служила одной из причин для серьезных волнений Екатерины Алексеевны. Вообще Фурцева была по-женски несчастлива»[965]. К Зыкиной Фурцева приходила «не то чтобы поплакаться», но скорее поделиться «с кем-то собственными проблемами, поскольку возможности проявить слабость она не имела»[966].
По мнению Л. М. Млечина, Фурцева «понимала: подруги исчезнут, как только она перестанет быть министром». Со всей ответственностью заявляем: это не про Надежду Казанцеву, не про Надю Леже и не про Людмилу Зыкину!
Надо сказать и о дружеской привязанности семьи Фурцевой и Фирюбина к семье блистательного ленинградского актера Василия Василия Меркурьева. В РГАЛИ хранятся многочисленные поздравительные открытки и телеграммы указанных семей.
Как водится, часть из них носит вполне официальный характер:
«08.10/[19] 60, 16 час 53 мин. Правительственная.
Ленинград, улица Чайковского, д. 33, кв. 15 — Василию Васильевичу Меркурьеву.
Сердечно поздравляю Вас, дорогой Василий Васильевич, с присвоением почетного звания народного артиста Союза. Желаю Вам и Вашей семье доброго здоровья, счастья, новых творческих успехов на благо советского искусства. Е. Фурцева»[967].
Поздравительная открытка Е. А. Фурцевой и Н. П. Фирюбина В. В. Меркурьеву в связи с Новым, 1974 годом. Конец 1973 г. [РГАЛИ]