Основное обвинение в адрес первого секретаря ЦК выдвинул Георгий Маленков. По его словам, хрущевская политика подъема сельского хозяйства шла вразрез с решениями XX съезда: она была направлена против индустриализации страны и представляла собой «троцкистскую отрыжку»[128].
О том, что Хрущев, с одобрения Сталина, в период становления «культа личности» публично каялся в поддержке Троцкого, в руководящем ядре «партии и правительства» было известно всем. Но Маленков, Молотов и Каганович не учли, что собравшиеся могут ужаснуться возвращению убойных ярлыков тридцатых годов.
Маленков небезосновательно обвинил Хрущева в установлении нового «культа личности» и нарушении принципов коллективного руководства. Георгия Максимилиановича поддержали Каганович и Молотов. Вячеслав Михайлович предложил упразднить пост первого секретаря ЦК КПСС[129].
Речь зашла не только о смещении Никиты Хрущева с поста первого секретаря ЦК и направлении его на сельскохозяйственный фронт (с последующим упразднением поста первого секретаря ЦК — во избежание концентрации власти в одних руках), но и о других серьезных изменениях в высшем руководстве КПСС. Предполагались вывод из состава Президиума ЦК Михаила Суслова, замена Ивана Серова на посту председателя КГБ настоящим партийным деятелем — Николаем Булганиным (Сабуров, правда, выдвинул кандидатуру Николая Семеновича Патоличева). И это еще не все.
Судя по оговорке Булганина, «тройка» и поддержавшее ее «болото» поставили вопрос об «МГК»[130], то есть о снятии с поста Фурцевой, на что ранее в литературе не обращалось внимания. Весьма вероятно, героиня нашей книги поддержала Хрущева и его курс отнюдь не вследствие личной преданности. К тому же Екатерину Алексеевну обильно «полил грязью», по заявлению Фрола Козлова, Дмитрий Шепилов[131]. По словам Аверкия Аристова, тот «клеветал — без меры, без совести — на т. Фурцеву и т. Хрущева! Вычитывал все это из записной книжечки, где у него было записано, кто, когда и что говорил ему о т. Хрущеве, о Ворошилове, что говорила т. Фурцева»[132]. Удивительно, что Дмитрий Трофимович, будучи театралом, забыл содержание пьесы Александра Николаевича Островского «На всякого мудреца довольно простоты».
Собственно, не зря Фурцева говорила позднее о том, что все содержание выступления Шепилова сводилось в конечном счете к освобождению Хрущева от должности первого секретаря ЦК[133], а уже «поправленный партией», как сказали бы в тридцатых годах, Булганин заявил, что на Пленуме ему стало ясно: предложения Маленкова, Кагановича и Молотова «фактически представляли собой попытку свалить руководство партии и изменить ее политику»[134].
Развернув массированную атаку на Хрущева, Молотов со товарищи рассчитывали решить вопрос о власти к вечеру первого же дня заседания.
— У нас Политбюро (Лазарь Моисеевич начисто забыл о реформе 1952 года, в ходе которой относительно компактное Политбюро ЦК ВКП(б) было преобразовано Хозяином в аморфный Президиум ЦК КПСС. — С. В.) в сборе, мы будем решать вопрос о Хрущеве сегодня, — решительно заявил собравшимся Каганович.
Однако блицкриг не удался. Жуков, Фурцева, Брежнев и Микоян вступили в решительный бой, отстаивая необходимость вызова всех членов Президиума, всех кандидатов, секретарей ЦК — для обсуждения вопроса о первом секретаре ЦК. И сумели настоять на своем.
Таким образом, первую баталию выиграли руководитель партийного аппарата и его соратники. После продолжительного протеста со стороны ряда членов Президиума, кандидатов в члены Президиума и секретарей ЦК было решено заседание Президиума продолжить в следующие дни, вызвав на него товарищей, не находившихся в Москве[135]. А время работало на Хрущева, сумевшего, как это сделал в двадцатых годах покойный Хозяин, расположить к себе секретарей региональных парторганизаций.
Леонид Млечин, справедливо отметив, что первоначальный «расклад» сложился отнюдь не в пользу Хрущева, поскольку «семью голосами против четырёх Президиум ЦК проголосовал» за его снятие с поста первого секретаря, обвинил Никиту Сергеевича в нарушении партийной дисциплины и неподчинении «решению высшего партийного органа»[136]. Парадокс-то в том и состоял, что высшим органом КПСС, по Уставу, был как раз Центральный комитет, а не Президиум ЦК, поэтому с формальной точки зрения Хрущев ничего не нарушил. Напротив — нарушили те его противники, которые отказывались перенести вопрос в ЦК.
136
Георгий Маленков. Неудачливый наследник? [офиц. сайт ОТР] // https://otr-online.ru/programmy/programma-leonida-mlechina/georgiy-malenkov-neudachlivyy-naslednik-54569.html