Христиан Август медлил с согласием. Прусский король Фридрих, заинтересованный в этом браке, описал ситуацию ландграфу Гессен-Дармштадтcкому. «Наш добрый принц проявляет сильное упрямство. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы преодолеть его религиозные сомнения. Его ответ на мои доводы был следующим: «Моя дочь не должна принимать православия». Фридриху, наконец, удалось найти услужливого лютеранского священника, который убедил Христиана Августа в том, что между двумя религиями не было «серьезных различий», после чего Христиан Август все же дал согласие. Позже Фридрих писал: «Мне пришлось преодолеть столько сложностей, чтобы уладить это дело, словно я решал одну из самых важных проблем на земле».
8
Перехваченные письма
Не успел Фридрих убедить Христиана Августа в необходимости пересилить свои религиозные предрассудки, как мать Софии, Иоганна, возомнив, что она – главный агент Фридриха в России, основательно подпортила дипломатические планы прусского короля. Фридрих поручил Иоганне оказать ему помощь в свержении Бестужева, поведав ей, что вице-канцлер питал враждебные чувства к Пруссии, а следовательно, и к браку Софии, которому он старался воспрепятствовать всеми силами. Оказавшись в России, Иоганна присоединилась к заговору французского и прусского послов против Бестужева. Когда их план был раскрыт, последствия оказались катастрофическими для обоих послов и серьезно повредили Иоганне.
Поведение императрицы во время болезни Софии показало всем, что Елизавета привязалась к юной принцессе. После помолвки Иоганне стоило бы задать себе вопрос: какую еще опасность мог представлять Бестужев для этого брака? Поразмыслив, она, возможно, пришла бы к выводу, что довольно слабую, поскольку, несмотря на все возражения Бестужева, он не мог уже убедить императрицу отменить брак с германской принцессой. Следовательно, Иоганне стоило бы проявить милость к побежденному противнику, мудрость должна была подсказать ей, что она действовала против него исключительно ради поддержки собственной дочери. Но Иоганна не собиралась отступать. С того момента, как она прибыла в Санкт-Петербург, враги Бестужева – Мардефельд и Шетарди – стали ее доверенными лицами. Они устраивали тайные встречи, разрабатывали планы, посылали в Париж и Берлин зашифрованные письма. Иоганна была не из тех женщин, кто старается держаться в стороне от опасных интриг. В любом случае уже поздно было что-либо менять. Она уже попала в ловушку.
Алексей Бестужев-Рюмин, которому на тот момент исполнился пятьдесят один год, считался одним из самых одаренных русских политических деятелей своего времени. Его талант дипломата был высоко оценен, а талант политика помог выжить в водовороте придворных интриг и подняться еще выше. В детстве он показал выдающиеся способности к иностранным языкам. В пятнадцать лет Петр Великий отправил его за границу на обучение, где он освоил искусство дипломатии. В 1720 году, когда Бестужеву было двадцать семь лет, Петр назначил его русским послом в Копенгагене. Через пять лет после смерти Петра его сместили и перевели на незначительный пост в Гамбурге, на котором он оставался в течение пятнадцати лет. Когда Елизавета пришла на смену двум немецким правительницам: императрице и регентше, она решила возобновить международную политику отца. Чтобы осуществить задуманное, она призвала Бестужева, протеже ее отца, проживавшего на задворках Гамбурга, и поставила его во главе министерства иностранных дел, сделав вице-канцлером.
Это был мужчина с тонкими губами, большим носом, острым подбородком и широким лбом. Бестужев считался гурманом, химиком-любителем и ипохондриком. Он отличался скрытностью, раздражительностью и жесткостью характера, а также страдал частыми перепадами настроения. Он был опытным интриганом, и, вернув себе высокое положение, он так умело и незаметно прибрал к рукам власть, что окружение по большей части боялось, а не любило его. Он был безжалостен к врагам, но вместе с тем предан своей стране и Елизавете. Прежде чем София стала императрицей Екатериной, он был сначала ее противником, а затем подружился с ней, и она поняла, насколько сложным и противоречивым характером обладал этот человек. Грубый, упрямый, даже деспотичный, он в то же время являлся великолепным психологом и знатоком человеческих душ, фанатично преданным своей работе, страстным патриотом и верным слугой государыни.