Мы встали с места. Адреналин ударил в кровь. Кирилл разминал руку с мечом, я вынул револьверы. Скоро он подошёл достаточно близко. Мы встретились взглядами. Убийца остановился. Перекошенное злобой лицо попыталось приобрести другое выражение, но не смогло. Застывший нервный тик? Что-то его смущало. Добыча должна бежать, прятаться, дрожать от страха. Мы стояли на месте, смело глядя ему в глаза. Ну. Иди к нам.
Револьверы были у меня в руках, но стрелять я не спешил, пули, пролетев через аномалию, могут как-то измениться и выдать нас, не факт, что они вообще долетят.
Он стоял на месте, не решаясь сдвинуться. Мы стали расходиться в стороны, я поднял револьверы, а Кирилл несколько раз махнул мечом, со свистом рассекая воздух. На лице охотника наметилось какое-то оживление. Глаза его умудрялись следить за нами обоими, свободно вращаясь в орбитах, независимо друг от друга. Наконец, терпение его лопнуло, а волшебная чуйка, позволявшая находить нас везде, на этот раз отказала.
Потянув из ножен меч, он кинулся вперёд. Кирилла он посчитал более серьёзным врагом, поэтому первая атака была направлена на него, а поскольку он тоже стоял по ту сторону аномалии, атака завершилась так, как мы и ожидали. Не знаю, что чувствует человек, попавший в такую аномалию, может быть, что и ничего особенного. Кирилл сработал грамотно, он метнулся в сторону, добившись соответствующей реакции Люпуса, то вильнул за ним и выписал кривую линию внутри аномалии, потом только, видимо, осознав, где находится, метнулся вперёд.
Он был страшен, меч его выписывал фехтовальные фигуры, вот только скорость уже не впечатляла, Кирилл, хоть и с трудом, отбивал его удары, а через некоторое время тот вихрь ударов, которым взорвался охотник, сошёл на нет, он опустил меч и тяжело дышал. Готово.
Лицо его почти не изменилось, но руки были теперь руками дряхлого старика, неспособного на прежние подвиги. Посмотрев на себя, он внезапно осознал, что именно с ним произошло, зубы его заскрипели, глаза, которые и так выпадали из орбит, раскрылись ещё больше. Заревев раненым динозавром, он кинулся уже на меня. Револьверы заговорили одновременно с рёвом. Надо отдать ему должное, даже сейчас, сильно постарев, он пытался уворачиваться от пуль. Кое-что даже получилось, преодолев те несколько метров, что нас разделяли, он получил только три пули из двенадцати. В левое плечо, в правую кисть и в шею. Последняя рана была наиболее серьёзной, из шеи вырвало кусок мяса, а кровь стекала рекой.
Я успел отпрыгнуть назад, а меч пронзил пустоту. Рухнув на колени, грозный некогда охотник, с великим трудом поднял руку, которая для него весила тонну. На ладони снова засветился магический узор, но было поздно. Сзади подошёл Кирилл и, несильно замахнувшись, отрубил ему руку по локоть. После чего вогнал клинок ему в грудь…
Глава двадцать вторая
— …и Люпус увидел свой конец, — закончил свой рассказ Кирилл.
Мы сидели в просторном помещении портового кабака в селении на берегу. Селение это было довольно крупным, на пару тысяч человек, а то и больше. В море мы увидели огромную бухту, защищённую от неспокойного моря большой горной цепью. Здесь корабли могли отстояться в неспокойное время, отсюда они ходили в плавание. Рассмотреть, что было с самим морем, пока не получилось, да были волны, шумел прибой, но что там на самом деле, пока осталось тайной.
В помещении было почти пусто, а потому хозяин смог уделить нам некоторое внимание. На столе стоял чугунок, полный наваристой густой ухи. Над ним стоял пар столбом. Здесь же стоял каравай чёрного хлеба. С напитками тут было просто, наливали что-то на основе жжёного сахара или мёда. Вкус был сильно своеобразным, зато это питьё было горячим, что резко поднимало его ценность для людей, которые долго шли по морозу.
Горячее варево с кусочками рыбы, лука и каких-то овощей разлили по глиняным мискам и принялись осторожно хлебать, стараясь не обжечься. Некоторое время стояла тишина, нарушаемая только стуком ложек. Когда первый голод был утолён, Прокуда, отвалился от стола и, сыто отдуваясь, начал разговор.
— Я понимаю, что все мы несказанно рады решением одной из проблем.
— Не решением, — напомнил я, — отсрочкой. Наш противник жив, но он далеко отсюда и, надеюсь, уже не так опасен, как раньше.
— Да, — подтвердила Анечка, — он жив, более того, он вернётся. Он не может иначе.
— Допустим, — согласился Иван Петрович, — но в данный момент он нам не угрожает, поэтому можно о нём на какое-то время забыть и заняться другими столь же неотложными делами. Так?
— Допустим. — Кирилл облизал ложку и спрятал её в карман, — теперь, как я понимаю, наша задача — найти отмороженного капитана, который не побоится перевезти нас на другой материк.