Однако даже мощи мирно (не для взрывов) используемого атома не хватало. Для появления на арене «боевых гор» требовалось нечто предельно серьезное. Ведь тот же гравитационный казус, в случае сухопутных кораблей, теперь вел к еще более стремительному возрастанию веса. Прибавление каждого метра вверх, при горизонтальных размерах в сотни, тянуло за собой тысячи, и даже десятки тысяч тонн. Нужно ли было такое излишество в принципе? Оказывается, да!
«Боевые горы» стали ответом на введение в повседневность боя ядерного огня. Ведь теперь ни десять-двадцать сантиметров стального листа, ни покатость башни, не давали шансов уцелеть даже в километре от эпицентра. В самом эпицентре не выжил бы и верх эволюционной лестницы «гор» – шестисотметровый «Сонный ящер», но его многослойная толстая «шкура» давала шанс устоять в сотнях метров от места подрыва боеприпасов тактического уровня.
Кроме всего, было еще одно обстоятельство, которое способствовало рождению «гор», вначале, конечно, в головах и в ватманах, а уже потом – в реальности. Военные монополии обоих враждующих континентов обожали крупнокалиберную артиллерию. Ракетные технологии были не то что задвинуты «под сукно», однако занимали узкую область, распространиться вширь им искусственно не позволили, причем в обеих империях. Казус имел объяснение – человеческий фактор. Впрочем, как и все происходящее в обществе. Само безграничное накопление оружия, являясь бессмысленной и опасной тратой ресурсов для человечества Геи в целом, происходило безостановочно. Перераспределение этих ресурсов в конкретную, освоенную и накатанную область, было гораздо более вероятной вещью, чем освоение нового технологического направления. Но главное, монополии из цикла в цикл производящие и совершенствующие мега-калибры не собирались допускать кризис в отлаженной технологической цепи.
Однако в условиях войны любая артиллерийская система должна иметь подвижность, иначе она становится ненужной составляющей ландшафта. Пушки могущие запустить в стратосферу восьмидесятитонную болванку должны были иметь соответствующий лафет, и понятно, самоходный.
Когда на свете появился прирученный, скрученный плазмой, термоядерный огонь, время для «гор-свиноматок» пришло.
8. Вирусы
А уж подобрать для них подходящие экипажи было делом нехитрым. Нужно просто покопаться в россыпях живых винтиков, коих в каждой уважающей себя империи завались, осмотреть их внимательно, на предмет отсутствия трещин, убедиться в правильную ли сторону наверчена резьба, и пускать их в дело. Командир «боевой горы» «Сонный ящер» генерал-канонир Тутор-Рор был одним из таким, закаленных судьбой и жизнью винтиков.
Когда у него появилась та, зашлифованная в нужную сторону нарезка мозгов? Чем она была отдраена? Наверное, ненавистью, в последствие, по получению образования, исчезнувшей, или точнее, преобразившейся в нечто другое? Ненавистью родившейся во Вторую Атомную, в самом её начале, когда обе стороны больше пугали верховные штабы друг друга, чем реально жали на кнопки открывания бомболюков. Иногда пугания перерастали в нечто вполне осязаемое правительствами – в десять – пятьдесят тысяч трупов.
Именно так тогда и случилось: по всем нормативам, худенький мальчик Тутор, которому было еще очень далеко до присвоения мужской приставки «Рор», должен был стать одним из сорока с чем-то тысяч убитых. Кого мог конкретно интересовать какой-то мальчишка? Ответ: он лично – никого. Даже учитывая, что каждый мальчик браш, в будущем, – мужчина браш, а следовательно – воин браш. Но и в этом случае, опять же – никого. Разве что знать наверняка, что в грядущем он – удачливый командир «боевой горы», по эйрарбакски – «свиноматки»? Но для такого знания нужно действительно иметь провидческий дар. Однако если воздерживаться, хоть руки и чешутся, от выпуска мегатонных чудищ, кого легче поразить – вкопанную в бетон и запаянную в броню армию, или не умеющее обороняться население? Понятно, второе. Тем более ракет и бомб не применяем. Первых у Эйрарбии никогда не было, а вторые бросают с летательных аппаратов – с ними тоже худо. И тогда производим совмещение научных и военных целей в одном эксперименте. Подопытные – люди. Но ведь это браши, а, кроме того, на ком прикажете испытывать оружие созданное против человека? На мыше-квакушках что ли?