Смерть Мерсье привлекла к вечерам у Нарбонна внимание всей эскадрильи, и Клоду не составило ни малейшего труда угадать причину растерянного выражения лица Эрбийона. К нежности, которую он по-прежнему испытывал к молодому человеку, добавилось чувство ответственности. Разве не поручил ему капитан моральную заботу о товарищах?
Он взял стажера за руку, и этот жест вызвал в Жане прилив благодарности. В этот день ему так нужны были помощь и поддержка! А образ Денизы словно бы померк перед ощущением обрушившегося на него несчастья.
Они молча добрели до обширного парка, в котором жар и солнечный свет колыхались слабыми волнами.
— Вы много проиграли? — по доброму спросил Мори.
— Слишком много!
— Нет причины отчаиваться. Вы молоды, ничем не заняты… — Затем тоном, лишавшим его замечание какого бы то ни было упрека, добавил: — И считаете, что вам дозволено все, потому что смерть для вас является ближайшим будущим.
Его слова подействовали на Эрбийона, как бальзам на рану. Они дарили ему прощение, на которое, как ему казалось, он больше не мог рассчитывать, ибо выжал его до последней капли. Он с горечью подумал о том, что именно это самопрощение в последний раз толкнуло его в объятия жены того, кто теперь его утешал.
Ослабев от тревоги, бессонниц, он прошептал:
— Ах! Если бы только мы остались прежними, я бы не зашел так далеко.
Волнение, так хорошо знакомое стажеру, озарило взгляд Мори.
— Жан, — сказал он, — ничто на земле не умирает безвозвратно. А пока пообещайте мне, что больше не пойдете к Нарбонну.
Он произнес это с таким уважением, что на мгновение молодому человеку показалось, будто бы дружба готова возродиться.
— Позвольте мне отыграться, — воскликнул он, — и я клянусь вам, что больше не буду играть!
— Лучше воздержитесь.
— Не могу. Я слишком много должен.
— Сколько?
— Восемь тысяч, — ответил Жан тихо.
— Послушайте, — сказал Клод решительно. — Я их вам одолжу. Постепенно вы мне все вернете.
Внезапно он побледнел. Грубым, бессознательным движением Эрбийон оттолкнул его. Отвращение, заставившее молодого человека криком заявить о своем несогласии, вновь пробудило в Мори еще более резкое и более определенное беспокойство, которое, как он успел поверить, исчезло навсегда.
ГЛАВА VI
В витрине кафе у почты, на главной площади, висело большое объявление. На нем огромными и нескладными буквами было написано, что отныне оно находится во владении «Мадемуазель Памелы из Казино Сент-Мартен».
Эта девица оказалась высокой, грубоватой, но довольно красивой, с густыми, медного оттенка волосами, прекрасной кожей и губами, похожими на губы дикого животного. Она без устали пела томные романсы и игривые куплеты, много пила, а выпивать заставляла и того больше.
Именно туда Марбо потащил Эрбийона на следующий вечер.
С самого порога кабаре все: и шум, и густой табачный дым, и горящие животным восторгом лица — все показалось стажеру отвратительным.
— Что это с тобой?
— Ты же видишь, здесь нет свободного места, — ответил Эрбийон.
— Нет места! — воскликнул Марбо, — я бы удивился, если бы для стариков из 39-й эскадрильи не нашлось места! Хозяйка!
Его мощный голос, перекрыв шум, привлек внимание Памелы, приготовившейся петь. Она медленно сдвинула свои густые брови так, что они почти сомкнулись. Успех развил в ней склонность к нетерпеливости и властности. Мужчины даже таких габаритов, как Марбо, были ей не указ.
Ругательство уже готово было сорваться с ее массивных губ, как вдруг она заметила взгляд Эрбийона. Он был таким красивым и таким печальным (той чувственной печалью, которая всегда действует на женщин), что Памела передумала и спустилась с нескладных подмостков, служивших ей сценой.
— Не засиживайтесь, если пьете одно только красное вино, — заявила она двум сержантам-артиллеристам. — Освободите столик.
— Но мы хотим послушать, — возразил один из них.
— Меня прекрасно слышно и стоя.
Они повиновались ее голосу или, скорее, губам, красным, откровенным.
— Иди сюда, мой славненький летчик! — крикнула Памела.
— Видишь, — сказал довольный Марбо, — стоило мне только захотеть…
К ним подошла официантка. Они заказали спиртное.
Памела направилась к своим подмосткам.