Довольный жизнью Луи посапывает, уронив голову на чью-то задницу. Он уже не видит, как пару неудачниц душат шелковыми шарфами, оттаскивая подальше от безразмерного сексодрома. Это новая хозяйка борделя осуществляет протекцию бывшим подругам по секретариату. Кому не повезет с подарками — пусть на жизнь дальше отрабатывают. Сейчас же надо постараться и поймать удачу за хвост. Пусть даже второе место: не домик, а какое-нибудь колье или хотя бы перстенек с бриллиантом. Все не впустую ноги раздвигать.
— Хр-хр-хр, — довольно похрапывает адмирал.
— Хр-хр-хр, — вторит ему бедолага, вывалив синюшный язык. Вскоре замолкают оба.
— Пятнадцать на черное! — лопатка подгребает фишки на выбранную позицию.
— Десять на нечет!
— Пять на красное!
Гвалт в зале перекрывает тонкий фальцет:
— Сотню на тройку, сотню на семнадцать, сотню на двадцать одно!
Злые взгляды буравят похожего на подростка офицера в расшитом золотом мундире.
— Вы посмотрите на него! Опять тыловики что-то втихую из трюмов распродали и нам солониной в походе давиться вместо фуагра! Козлы хитромордые!
Квартирмейстер с линкора только манерно топорщит пальчик. Он не собирается отчитываться перед нищебродами, за чей счет банкет. У него с собой золота еще три мешка и эльф собирается просадить все в недельном кутеже. Иначе — это не отдых, а жалкая его пародия.
Крупье объявляет результаты:
— Выиграла шестерка, красное! Господа, вот ваши деньги.
Толпа ехидно посматривает на потерявшего три сотни офицера, но он обмахивается веером и презрительно щурится в ответ.
— Что, господин квартирмейстер, слабо еще разок попробовать?.. Хе-хе, где вам… Так, десятку на красное!
Дождавшись, когда основная суета уляжется, обладатель мешков тем же писклявым голосом объявляет:
— Тысячу на тройку, тысячу на семнадцать и две на двадцать одно!
— Су-у-у-ука! — в голосину орут остальные.
За ночь Элегиум успевают перетряхнуть с трюма до клотика, после чего первых и самых слабых потихоньку возвращают на корабли. Более крепкие телом и духом продолжают загул.
Адмирала прямо в кровати с балдахином волокут в каюту. Благо, народ уже с подобным сталкивался и часть броневых листов сделаны на шарнирах. Распахнул — и можно заменять мебель. Старую кровать в трюм, до лучших времен, новую вместе с фаворитками на освободившееся место. Видно, что дамы в тяжелой борьбе отстояли право сопровождать тело: рожи расцарапаны, у одной шикарный бланш под левым глазом. Но уши по-боевому торчат, готовы стоять насмерть.
— Господину адмиралу что-нибудь нужно? — интересуется адъютант, с трудом подпирая дверь. Адъютанту хочется упасть куда-нибудь в тихое место и соснуть там минут шестьсот. Но сначала надо обезопаситься.
— Туалет. Воды со льдом. Звонок, если кого вызвать придется. И — памперсы, а то бедолагу пучит и проносит одновременно.
— Понятно. Туалет — там. И ванна там же. Слева в шкафу от старых подружек осталось носик припудрить. Напитки под этим столиком, — жест в сторону стойки, на которой выстроилось штук пятьдесят разнокалиберных бутылок. — Лед внизу в ведерке, с утра свежий подвезли. Звонок не работает, вестовой умотал в город. Но я залетчика у дверей поставлю, будет бдить. Если что — сгоняете его. Главное — шепотом, дабы адмирал не проснулся.
— С этим все нормально. Он под конец еще снотворного чекушку высосал.
— Тогда пару дней бревном будет…
Уже почти вывалившись наружу, адъютант хлопает по лбу:
— Памперсы, точно!.. Вон тот шкаф, верхние полки. Лучше брать цветные. Они держат надежнее, и палитра командующему нравится…
Пожарные сидят на каланче и играют в угадайку — откуда в данный момент идет дым.
— Казино «Три топора»?
— Не, их вместе с хозяином-гномом спалили в прошлый заход. До сих пор не отстроились. Только материалы завезут, как ночью охрана большую часть на сторону продает. Это кто-то подальше.
— Значит, их соседи, «Святой грешник».
— Похоже. Вон, башенка с часами, у них такая была.
— Была. Хорошо горит, как свечка…
Теперь разглядывают картину левее.
— Это гостиница. Похоже, «У селянина» громят.