— Да ничего, — сказала Ирина. — Зарядку проведут, а потом возле купалки торчат целый день. Чтобы, упаси боже, кто из пионеров на глубину не заплыл…
— Ох, ох, зачем так сердито? — Василий Васильевич вдруг помягчел весь, глядя на Ирину. — Такая хорошенькая и такая сердитая. — И — улыбка! Широченная, полногубая, добрейшая, всесокрушающая улыбка осветила лицо начальника лагеря. — Хорошие вы у меня ребята! Знаю, знаю. Вот хотя бы Татьяну Георгиевну возьмем… так ведь ее же на руках пионеры носят, честное слово. А Иван Ильич… в лес, понимаете, ребятишек… Это хорошо! Одобряю. Водите. Только одно у меня к вам… и неудобно, право, но приходится. На обед-то опять опоздали. Я ушам своим не поверил. Как, — говорю, — третий опоздал? Да ведь он вчера опоздал! И сегодня, — говорят, — опоздал… Но! Я верю, Иван Ильич, что это было в последний раз, верю, дорогой мой, верю. Ну, а сейчас… — Василий Васильевич поглядел на часы. — Мне — в столовую, проверить, все ли готово к полднику, да и вам надо к отрядам. Через пять минут горн, — И встал.
— Так как же? — напомнил Иван. — С предложениями-то?
— А! — спохватился Василий Васильевич. И беспокойно прошелся по кабинету, усиленно размышляя о чем-то. — Ладно! — решительно сказал, останавливаясь напротив Ивана. — По рукам! — и не успел Иван глазом моргнуть, как рука его оказалась в теплой широкой руке начальника лагеря. — Трудно, но будем стараться. Буду пробивать завком, партбюро, другие организации. Буду, друзья мои, буду, все, что в моих силах!..
По выражению лица Юрия Павловича было видно, что сцена доставляет ему настоящее удовольствие. Он даже, может быть, сожалел, что не прихватил кинокамеру — такой кадр!
Когда девушки разошлись по своим отрядам, старший догнал Ивана и зашагал с ним рядом.
— Куришь? — протянул пачку сигарет.
— Нет. Спасибо.
— А зря. К твоей шкиперской бородке да еще бы трубку, ну, викинг и викинг.
— Я чалдон.
— Нет, ты викинг, — вздохнул Юрий Павлович. — Хочешь знать, что я думаю о всей вашей затее?
— Интересно…
— Обвел тебя Вася вокруг пальца, а ты и не заметил.
— То есть как это?
— Да так… «Когда?» — вот вопрос, который следовало тебе задать, не выпуская его руки из своей. Когда, конкретно, будет то-то и то-то? Когда он поедет в город, когда привезет снаряжение? Понял?
Иван приостановился и повернул обратно, наперерез начальнику лагеря, который направлялся в столовую.
«Уши развесил, елки-моталки! Ах, мол, хорошо как получилось!»
— Василий Васильевич! — окликнул он начальника. И, подойдя ближе, спросил: — Я хотел бы… Когда, конкретно, вы поставите вопрос перед завкомом насчет инвентаря и прочего?..
— Иван Ильич, дорогой, некогда мне сейчас, горн вот-вот. И потом, извини, — понизив голос, сказал Василий Васильевич, — мне еще в уборную… — Повернулся и, правда, засеменил к будке, покрашенной в голубой цвет.
— Артист! — кивнул Юрий Павлович вслед торопящемуся начальнику.
— Прохиндей, — согласился Иван.
— Будет вам и белка, будет и свисток, — заверил Юрий Павлович. — Когда лето кончится… Эх, симпатичный ты малый, викинг, но дитё. Как многого ты еще не знаешь! И Васю, в частности. Этот человек классически, виртуозно умеет уходить от лишних затрат своей энергии… Не-ет, викинг, поседеет твоя борода, но Васю тебе не пронять. Тут железно.
— А ты, Юра, прости меня, выглядишь сейчас этаким любителем жареного, — сказал Иван. Его стали раздражать в старшем покровительственный тон, торжество в голосе и даже то, что в чем-то он, старший, несомненно, осведомленнее его, Ивана, опытнее. — Ты-то почему в стороне?
— А мне, знаешь, до лампочки, по-русски выражаясь! — старший хотел, видно, беспечно улыбнуться, но улыбка получилась натянутая. — Я делаю то, что мне положено, а «гореть»… Нет уж, увольте.
— Теперь понятно… — начал было Иван.
— Да и тебе, — перебил Юрий Павлович, — зачем тебе это? Без дураков, зачем? Готовишься в университет, собираешься стать ученым, так на кой черт?..
— Меня приучили, понимаешь, с детства приучили делать все на совесть, если уж взялся. И дед приучал, и отец.
— На совесть, — язвительно усмехнулся старший. — Кому нужно?
— Мне, — сердито сказал Иван. — Хотя бы мне самому.
— Ладно! — махнул рукой Юрий Павлович, и видно было, что он не на шутку взвинчен. — Как-нибудь в другой раз…
Они подходили уже к столовой, справа и слева их обгоняли отряды, спешащие на полдник.
Глава 13
«Нет, это идиотизм! — думала Анна Петровна, прохаживаясь между рядами аккуратно заправленных коек в пустой палате. — Мальчишка! В лагере-то первый раз…»