Многочисленность соборных постановлений о перемещении клириков указывает на то, что это было больным явлением в церковной жизни, с которым бессильно боролась церковная власть в продолжение многих веков.
Мы не знаем, как обстояло дело в доникейский период. Мы можем делать только те или иные предположения. Трудно допустить, при текучести населения Римской империи, чтобы совсем не бывало случаев переезда пресвитеров и диаконов из одной церкви в другую. Каково было положение пресвитера или диакона, перешедшего в иную церковь? Возможно, конечно, что они допускались на новом месте к тому же служению, но возможно также, что с переходом они свое служение теряли. Рим был тем центром, куда стекалось население со всех обширных пределов империи. Если бы Римская церковь зачисляла всех прибывающих в нее пресвитеров, то ее пресвитериум разросся бы до необычайных размеров. Относительно диаконов мы можем ответить категорически, что они не зачислялись в число диаконов Римской церкви, т. к. она не считала возможным переступать числа семи диаконов. Что касается епископов, то возможность перехода почти исключалась. В самом деле, можем ли мы допустить, что местная церковь вместо того, чтобы избрать епископа из числа своих членов, предложила бы епископу, уже имеющему свою церковь, занять вдовствующее место предстоятеля. Такого рода случаи исключались всем порядком тогдашней жизни. Если даже они и бывали, то исключительно редко [64]. До начала IV века, или во всяком случае до середины III — го, не существовало правовой власти, которая могла бы производить перемещение епископов.
Образование церковных округов в значительной степени открыло возможность перехода клириков. Главным мотивом перехода было стремление занять лучшее положение. Церковное законодательство о переходе клириков начинается с 1–го Никейского собора.
Для удобства исследования этого вопроса желательно отделить переход епископов от перехода остальных клириков.
2. Относительно перехода епископов мы имеем две группы постановлений: с одной стороны, соборные правила, категорически запрещающие их переход, а с другой — 14–е Апостольское правило.
Основными правилами, запрещающими переход епископов являются 15–е правило 1–го Никейского собора, 21–е правило Антиохийского собора, 1–е правило Сардикийского собора и 5–е правило Халкидонского собора.
«По причине многих смятений и происходящих неудобств, заблагорассужено совершенно прекратить обычай, вопреки апостольскому правилу обретшийся в некоторых местах, дабы из града во град не приходили более ни епископ, ни пресвитер, ни диакон. Аще же кто, по сем определении святого и великого собора, таковое что — либо предпримет, или допустит сделать с собою таковое дело, распоряжение [65] да будет совершенно недействительно, и перешедший да будет возвращен в церковь, в которой рукоположен во епископа, или пресвитера, или диакона» [66]. Прежде всего, необходимо сделать одно общее замечание. Собор считал переход епископов, пресвитеров и диаконов противным апостольскому правилу. Было бы ошибочно рассматривать это указание как ссылку на 14–е и 15–е Апостольское правило, которых в то время не существовало. Мы имеем право рассматривать указание собора на апостольское правило как свидетельство того, что в доникейский период запрещение перехода клириков возводилось к апостолам. Собор категорически запретил переход епископов. Нет никаких оснований исчерпывать смысл соборного запрещения случаями перехода, совершенного без согласия церковной власти. Если даже переходы с согласия церковной власти существовали до 325 года, то их было, во всяком случае, очень мало. Собору не было необходимости ими специально заниматься. Несомненно, что в мысли собора правило должно распространяться на все случаи перехода. Запретив переход клириков, собор предписал возвращать перешедших в церкви, в которых они были рукоположены, т. к. сам переход и все действия, с ним связанные и ему последующие недействительны. Относительно пресвитеров и диаконов это предписание не могло на практике встретить затруднений. Что касается епископов, то оно могло быть выполнено только в том случае, когда кафедра перешедшего в другую церковь епископа оставалась незамеченной.
Антиохийский собор продолжил линию 1–го Никейского собора по вопросу о переходе епископов. Примечательно, что в 21–м его правиле, в котором говорится о переходе епископов, содержится богословское основание запрещения перехода епископов из одной церкви в другую: «Да пребывает епископ в церкви, которую приял от Бога в жребий себе в начале (είς ήν έκληρώθη ύπό τού Θεοΰ έξ άρχής έκκλησίάν), и да не приходит из нее» [67]. Переход в другую церковь невозможен, т. к. каждая церковь дается епископу Богом. Как в 15–м правиле 1–го Никейского собора, так и в 21–м правиле Антиохийского собора не содержится никаких санкций относительно лиц, их нарушающих. Это последнее было восполнено Сардикийским собором. Его отцы, категорически запретив переход епископов, указывали, что причиной его являются гордость и властолюбие: «никогда не можно обрести ни единого епископа, который бы из великого града во град меньший переведен быти тщался» [68]. Всем нарушающим предписание относительно перехода собор предписал находиться вне церковного общения: «таковым не должно имети общения ниже наравне с мирянами» [69]. Халкидонский собор ничего нового не внес в вопрос о переходе епископов, но постановил только, «чтобы положенные святыми отцами правила пребывали в силе». Надо здесь оговорить, что собор не имел в виду Апостольских правил. Нам известно, что отцы собора пользовались т. н. «Книгой правил», которая не содержала этих правил.
64
Мы находим у Евсевия один случай перехода епископов с одной кафедры на другую. Епископ Александр Каппадокийский был избран на Иерусалимскую кафедру (начало III века). Евсевий указывает, что этот переход был совершен по особому откровению воли Божией. Это замечание указывает на необычайность перехода для доникейского времени. Евсевий Кесарийский, Церковная история, VI, 11. Русский перевод, стр. 309–310.
65
В греческом тексте стоит существительное «κάτάσκεύάσμά», что означает «выдумка, кознь, хитрость». Русский перевод значительно смягчил значение этого слова.