Момент священнодействия является центральным, как тот момент, в котором ниспосылаются Богом дары Духа, без которых, невозможно служение в Церкви и ради которого совершается все таинство. Однако этот момент неотделим от первого и третьего: таинство поставления составляет одно целое, не исчерпывающееся одним каким — либо моментом. В современной литургической практике, а особенно в современном богословии, момент священнодействия заслонил собою все остальные моменты. Школьное богословие игнорирует первый и третий моменты поставления, и сводит все таинство к одному священнодействию. Вслед за догматическим богословием церковное право, при рассмотрении таинства поставления, принимает во внимание, главным образом, священнодействие таинства. Вопрос о действительности таинства поставления почти сводится к вопросу о правильности священнодействия. Тем не менее, первый и третий моменты продолжают наличествовать в таинстве поставления, т. к. Церковь продолжает каждый раз при совершении поставлений исповедовать, что поставленный на служение предызбран Богом и что ему ниспосланы дары Духа для служения.
2. Священнодействию в Древней Церкви всегда предшествовало избрание. Оно составляло настолько существенный момент в поставлении, что все таинство, как мы уже видели, стало обозначаться термином «хиротония».
Избрание совершалось местной церковью, для которой совершалось поставление. Это избрание, согласно древнему церковному сознанию, не имело правового характера. Через избрание церковью открывалась воля Божия. Церковь избирала того, кто уже был предызбран Богом, а не того, кто был ей угоден в человеческом порядке. Следовательно, избрание имело своей задачей открыть того, кто был уже избран Богом. Киприан Карфагенский писал, что папа Корнилий был поставлен епископом «Dei et Christi judicio» [13], хотя он знал, что Корнилий был избран Римской церковью, при участии многих епископов. Избрание раскрывало «judicium» Бога, а не «judicium» членов Церкви.
Самое раннее указание на избрание епископов и диаконов мы находим в послании Климента Римского (см. выше): по смерти поставленных апостолами епископов и диаконов, на их место должны были вступать иные лица — с «благоволения» всей Церкви [14]. Благоволение могут иметь те, которые избраны всеми и получили согласие всех на поставление, которое потом было принято всей Церковью. По Ипполиту Римскому должен поставляться епископом тот, который избран всем народом [15]. За избранием должно следовать подтверждение его, когда народ в воскресный день вместе с пресвитерами съехавшимися епископами соберется для поставления избранного им лица в епископы.
Текст «Апостольского предания» Ипполита Римского ставит вопрос, обязательно ли было присутствие других епископов при поставлении епископа для местной церкви? Надо отметить, что само избрание кандидата, согласно указаниям Ипполита, производится местною церковью без участия других епископов. По Ипполиту роль епископов, съехавшихся на поставление нового епископа главным образом сводится к тому, что они являются свидетелями того, что кандидат в епископы действительно получил общее одобрение. Из этого как будто следует, что участие епископов не столько обязательно для первого момента таинства поставления (избрания), сколько для третьего — рецепции совершенного поставления. Если съехавшиеся на поставление епископы, удостоверившись, что оно совершается с «благоволения» всей местной церкви, приняли это поставление, то это является гарантией того, что и их церкви рецептируют его. Епископы будут свидетелями перед своими церквами, что поставление совершено согласно воле Божией. Однако, совершенно естественно, что съехавшиеся епископы принимали участие в священнодействии поставления. Ипполит Римский указывает, что священнодействие совершает один из присутствующих епископов. Но возможно, что первоначальный греческий, текст не содержал слова «епископ». Если это так, то смысл указания Ипполита мог быть следующим: один из присутствующих возлагает руки по просьбе всех. Само собою разумеется, что возлагал руки один из епископов, если они участвовали в поставлений, но если их не было, то таким одним из присутствующих мог быть и пресвитер. Такого рода положение могло быть исключительно редким, а для эпохи Ипполита Римского — уже не существовавшим [16].
«Апостольские постановления» описывают момент избрания так же ясно, как и «Апостольское предание»: «В епископа рукополагать… того, кто беспорочен во всем, избран всем народом, как наилучший. Когда его наименуют и одобрят, то народ собравшись в день Господень с пресвитерством и наличными епископами пусть даст согласие. Старейший же прочих пусть спросит пресвитерство и народ, тот ли это, кого они просят в начальники. И когда они ответят утвердительно, то пусть снова спросит. И когда в третий раз подтвердят, что достоин, то от всех потребуют знака согласия; а как скоро дадут его, пусть умолкнут» (точнее: «и когда они согласно скажут и в третий раз, что он достоин, да будет потребован от всех знак одобрения, и дающие его да будут благосклонно выслушаны»). «Когда же настанет молчание, то один из первых епископов, вместе с двумя, став подле жертвенника… пусть говорят Богу…» [17]. В конце IV или в начале V века существовала вполне определенная тенденция передать избрание епископа собору епископов, а поэтому тем показательнее, что составитель «Апостольских постановлений» сохранил древний порядок, согласно которому избрание кандидата в епископы совершается местной церковью без участия других епископов. С другой стороны, тот же составитель подчеркивает с большею силой, что священнодействие поставления совершается старейшим из присутствующих епископов, который должен удостовериться через троекратное вопрошание, что поставляемый избран всей церковью. У Киприана Карфагенского мы находим также ряд указаний, что избрание будущего епископа совершается всей церковью. По свидетельству Киприана, Корнилий был избран в римские епископы «de plebis quae tune adfuit suffragio» [18]. Однако тот же Киприан писал: «Надобно тщательно сохранять и соблюдать божественное предание и установление апостольское, которое сохраняется у нас почти во всех провинциях (fere per provincias universus), no которому для законного поставления… необходимо, чтобы собрались ближайшие епископы той области. И пусть избирается епископ в присутствии народа, который хорошо знает каждого в отдельности и обыкновенно наблюдает поступки каждого» [19]. Утверждая, что для избрания епископа необходимо, чтобы собрались епископы провинции, Киприан должен был признаться, что это соблюдается «почти во всех провинциях». Следовательно, в некоторых местных церквах избрание епископов могло происходить без созыва епископов провинции. Как обычно бывает, новый обычай, получивший права гражданства, принимается за подлинно апостольское установление, а древний, постепенно исчезающий, рассматривается как отступление от нормы. Само собою разумеется, что не может быть речи о том, что порядок избрания епископов, описанный Киприаном, является апостольским установлением, но несомненно, что этот порядок существовал в эпоху Киприана, по крайний мере в Проконсульской Африке. Новшество, которое мы находим у Киприана по сравнению с «Апостольским преданием», заключается в том, что на поставление нового епископа приглашаются не вообще епископы, а епископы определенной провинции, а также и в том, что они принимают участие в самом избрании епископа. С первого взгляда это новшество может показаться незначительным. В действительности же оно является исходной точкой нового порядка избрания епископов, который устанавливается в соборный период.
16
«Апостольское предание», 11, 3. Сравнить: 40–е правило «Канонов Ипполита»: «При рукоположении во епископы, избирается один из епископов или пресвитеров, который и полагает руку на голову его (поставляемого) и произносит молитву…». А.Лебедев («Духовенство Древней Церкви», Москва, 1905, стр. 75) дал следующее объяснение этого правила: «Можно, кажется, представить себе такой случай: собравшиеся на хиротонию епископы оказываются все очень молодыми, может быть женатыми, а нужно посвящать человека уже старческого возраста, аскетического склада ума; и вот епископы, из уважения к новопосвящаемому, поручают возложить руки и молитвословить какому — либо пресвитеру, который по летам мог бы быть отцом или даже дедом всех прибывших на посвящение епископов». Это объяснение не выдерживает никакой критики. Абсолютно невозможно допустить, чтобы в присутствии епископов пресвитер возлагал руки.