Кира прижалась к нему изо всех сил и быстро заснула.
Глава II
– С приездом, дорогая! – раздалось в трубке.
Звонок разбудил Киру. По яркому свету, пробивающемуся сквозь портьеры, она поняла, что утро, похоже, отнюдь не раннее и оправдываться бесполезно. Звонила редактор. Максима уже не было. Не было ни одного свидетельства его присутствия, даже грязной чашки в раковине. На секунду Кира засомневалась, а приходил ли он вообще…
– Спасибо.
– Ты не собираешься нас сегодня навестить?
– Собираюсь.
– Собирайся быстрее, уже первый час. Я соскучилась.
Быстрее не получилось. Кира собиралась ровно два часа. Отточенные движения, одно за другим, наполняли ее дневное утро. Каждый божий день, в строгой последовательности, с одинаковой затратой времени – в этом ее беспокойное сознание тоже находило своего рода успокоение, поэтому чистить зубы одной и той же пастой, в одной и той же позе с одинаковым выражением лица ей никогда не надоедало. Наоборот, если какой-нибудь пустяк мешал ей сохранить последовательность утренних ритуалов, Кира нервничала и суеверно считала, что день с самого начала не задался. Этот пустяк становился для нее огромным форс-мажором.
В этот день все было даже слишком размеренно. Кира знала, что ее ждут в офисе, но также знала, что ее появление особо ничего не изменит, поэтому не торопилась.
Так же почти каждое утро Кира задумывалась на секунду, как ей добираться, но решение всегда было традиционно и предсказуемо – она ехала на метро. Кира была единственной из ее окружения, кто, имея выбор, пользовался общественным транспортом. Во-первых, она не любила даже чуть-чуть выходить из зоны своего покоя, а дорожное движение в будни раскачивало ее психику не хуже американских горок. Во-вторых, она полагала, что так больше соответствует своему «зеленому» имиджу, хотя окончательно избавиться от машины она не могла. Пороки большого города глубоко засели в ее голове. Несмотря на то что, казалось бы, именно она и ее коллеги – работники глянца, отлично знают, как создать стойкую потребность в ненужных вещах, и должны быть лишены свойственных всем остальным слабостей. Кире очень был нужен голубой «джип», но, когда она его получила, быстро потеряла к нему интерес. Машина была ей необходима только ради факта обладания и чтобы иногда эффектно пустить пыль в глаза.
Этим же пылепусканием занималась и вся редакция журнала «Luxury Menu»: офис в модном бизнес-центре, современная скульптура на входе, стойка ресепшн из прозрачного пластика, напоминавшая раскрытый ноутбук, суетящиеся сотрудники с озадаченными лицами – все это создавало картину пульсирующей жизни, бьющей фонтаном привилегий и денег. Что удивительно, даже большинство самих сотрудников были в этом свято уверены. Они думали, что делают большое важное дело и заставляют мир бизнеса крутиться вокруг них. И только усталые, полные раздражения и отчаяния разговоры, которые редактор вела с Женей наедине, выдавали истинную суть – медленное угасание журнала.
– Как ты съездила? – спросила Оксана, когда Кира вошла в ее светлый, но удивительно захламленный кабинет.
Кроме Киры, в редакции никто не знал, сколько Оксане лет. Ее лицо, конечно, выдавало возраст, но в ней сохранилась одна юношеская черта, которая сбивала всех с толку. Каким-то образом Оксане удалось сберечь девичий блеск в глазах, задор и открытость миру. Морщинки же вокруг глаз она убирала всеми возможными способами, складку меж бровей обезвредила ботоксом – и миру являлся человек без возраста.
– Нормально съездила. Подарочек тебе купила. – Кира достала любимые Оксанины духи от Issey Miake, потрясла ими, словно погремушкой перед младенцем, и, не дав возможности вставить даже пару слов благодарности, продолжила: – Слушай, интервью получилось очень… Ммм… Не совсем то, что хотела ты, но как раз то, что хотела я. Давай опубликуем в таком виде.
– В каком таком? Во-первых, ты мне еще ничего не показала, чтобы я могла хоть что-то ответить.
– Если ты мне сейчас разрешишь отступить от традиционно приторного тона, я и писать буду по-другому.