о было постоянно лгать, изворачиваться, а свой дар велеречия он применял по прямому назначению - для придания достойного уровня выходящему из-под его рук текста. Последнее время Валерий стал ловить себя на мысли о том, что пора бы, наконец, привести в порядок собственную жизнь: внести ясность в отношения с Сашей. Но, как быть с Людмилой? Как сказать обо всем матери? И самое главное - как вернуть расположение сына? Где те времена, когда «папка» был его лучшим другом? Когда они гуляли по Поклонной горе, ездили смотреть салют на тогда еще Ленинские горы, катались на лыжах в Волынском лесу и на велосипедах в окрестностях Подольска, играли в футбол на поляне вместе с его дачными друзьями, бродили в поисках земляники и грибов, купались в Пахре... "Вот, когда я вырасту и стану большой..."- любил говорить маленький Женька, мечтательно закатывая глазенки. Может быть, и Валерий тоже ждал этого, как и тот - когда его сын станет большой? И вот первый "финиш". Как это могло случиться? Ведь в первом, во втором классе он был еще тем же. Потом непосредственность стала незаметно исчезать. Пошли слезы от каверз одноклассников и украденных вещей, жалобы на несправедливость учителей, рассказы о проделках школе, от которых становилось не по себе, особенно, как старшеклассники поймали их с приятелем в туалете и окунули головой в унитаз. Людмила каждый раз неслась в школу и закатывала там скандал, упрекая Валерия в мягкотелости, а сына в том, что "он не может постоять за себя". "Не забудь сегодня дать сдачи Сидоренко... Не забудь врезать Луневу по лбу, если он к тебе подойдет", - наставляла она Женьку перед уходом в школу. Тот морщился и прятал глаза, а Валерий всякий раз с горечью констатировал факт, что они становятся у него все менее лучистыми, а от чистоты, которая была в детстве, уже не осталось и следа. Потом появился компьютер. Точнее, он был и раньше, но если раньше Женька лишь смотрел по нему мультики и играл, то теперь он стал для него окном в мир. Да и игры стали другие - все чаше из компьютера слышалась стрельба. О "папке" сын вспоминал лишь тогда, когда не мог решить какой-нибудь заданной задачи. Людмила не унималась и постоянно заставляла его ходить на спортивные секции, причем, определенного свойства. Сначала - бокс, но туда Женька ходить отказался, потом вольная борьба, теперь вот каратэ. «Армия или тюрьма... две школы жизни в этом обществе..." - вспомнились Валерию слова Владимира и жесткий беспощадный тон, каким они были сказаны. Солнце стало клониться к закату, когда на огороде появилась заспанная Людмила. Валерий встал и потянул затекшие ноги: -Программа минимум выполнена. -Медаль себе на жопу повесь, - отозвалась та, - Где этот оболтус? -А я знаю? - пожал плечами Валерий, - Как уехал, не появлялся. -А чего ты вообще знаешь? Ты знаешь, что я у него чужие трусы мужские нашла позавчера в рюкзаке? - И куда ты их дела? - как можно безразличнее поинтересовался Валерий, у которого при этом известии внутри что-то дрогнуло. -Положила на место. Хотела захватить его с поличным, достать при нем, да Нинка позвонила. А тут он пришел, схватил рюкзак и на каратэ помчался. А когда вернулся, их там уже не было. -Ну, и что ты нервничаешь? - отводя взгляд и стараясь придать своему голосу уверенность, сказал Валерий, - Кто-то забыл, когда переодевался, он подобрал, а на следующей тренировке отдал. -Нет, ты, определенно, блаженный! Ты не знаешь, какие они теперь? Ты думаешь, он по своему компьютеру порнуху не смотрит? Да они уже трахаются сейчас, наверное, с семи лет до посинения! А то, что и похуже... Почему трусы мужские?! Голос Людмилы начал набирать силу. -Ну, ты уж слишком-то не заводись! - тоже повысил голос Валерий, - Сама уже не знаешь, что мерещится. -Я-то знаю, в отличие от тебя! Нас сейчас в это содомское болото с запада тянут, как только могут. Разлагают нацию изнутри. Мозги им промывают. Педрилы на каждом шагу! -Прекрати! - перебил Валерий, - Это у тебя мозги промыты! -Так разберись, как отец, если ты такой продвинутый! -Разберусь, если будет надо! - резко отрубил Валерий, - А сама в это дело не лезь! Людмила пристально посмотрела на него, и ничего не сказав, пошла к дому. -Сауну разогрей, - бросила она на ходу, - Не своим делом занимаешься, юрист. Тебе в адвокаты надо было идти. Валерий вымыл руки и направился готовить баню. Скоро появился Женька и из дома послышались громкие голоса его и Людмилы. «Хорошо, что еще тещи нет», - горько усмехнулся Валерий. -Через полчаса прошу в баню! - возвестил он, появляясь перед ними, когда приготовления были закончены, - Кто первый? -Я! - воскликнул Женька, прервавшись на полуслове. -Только после ужина! - безапелляционно заявила Людмила, - Марш за стол, я все приготовила! Пожрем, а потом пойдете вдвоем. И не долго там, я после вас сразу. Мне еще к Воропаевым сходить надо... -Пойдем? - подмигнул Валерий Женьке, но тот отвел глаза и глухо отрывисто произнес: -Нет... Ладно, я потом... После мамки. Это было впервые - раньше он любил ходить с отцом париться вместе. -Сам не знает, чего хочет, - проворчала Людмила, - То ему к Витьке быстрее надо, то теперь он потом... -Иди первый, - сказал Валерий сыну, тоже смотря в сторону, - Мне торопиться некуда. Тебе - к Витьке, маме - к Воропаевым, а мне и так и так с Петровичем вечер коротать. -Ничего, вы - два сапога пара. И оба левые, - бросила Людмила, уходя в кухню, откуда уже пахло чем-то вкусным. После ужина все заторопились. В сауну первый пошел все-таки Женька, но долго блаженствовать там ему Людмила не дала, выгнав, едва закончила мыть посуду. Однако тот не расстроился и сразу же вскочил на велосипед. -Куда собрался? - поинтересовался Валерий. -С Витьком, с ребятами, - неохотно отозвался тот, подъезжая к калитке. -Не опаздывай особо, - предупредил он сына, - Не позднее одиннадцати, чтобы был дома. Имей в виду, темнеет теперь раньше - час отобрали. Женька пробурчал что-то в ответ и скрылся за калиткой. Скоро ушла и Людмила. Валерий направился было в сауну, но по дороге свернул к забору соседа. Сергей Петрович, заметив его, очевидно, из окна, выглянул на крыльцо. -Заходи, - махнул он рукой. -Может, лучше ты? - предложил Валерий, - Я баньку согрел. Забирай свое пиво, посидим. Мои разбежались, раньше одиннадцати не соберутся. -Дело говоришь, - охотно согласился Сергей Петрович. С соседом у Валерия, несмотря на то, что тот годился ему в отцы, сложились отношения на равных. Да и общаться с ним было приятно. Проработавший всю жизнь на железной дороге, Сергей Петрович, был, тем не менее, начитанным человеком, а в его рассуждениях о жизни не было той озлобленности, присущей многим, хотя смотрел на вещи он трезво. Сосед построил этот дом и обустроил участок буквально своими руками. Причем делал все постепенно, без спешки и очень качественно. Но, едва все сделал и вышел на пенсию, как похоронил жену и теперь сетовал, что делал зря - сыновья его стараний не оценили. Однако Сергей Петрович не унывал, переселившись сюда совсем и уступив тем самым сыну городскую квартиру. Здесь он продолжал постоянно находить себе дело, которому отдавался с увлечением. В настоящий момент таким делом стало разведение кроликов. Он ездил на выставки, отбирал их, откармливал, но сам не резал - продавал живыми. Причем, продавал, иной раз, далеко не тех, кого бы предпочел продать понимающий кроликовод. У Сергея Петровича был свой принцип. Он приглядывался к зверушкам с рождения, находил какие-то ему одному известные особенности характера каждого, и оставлял наиболее себе симпатичных. В результате, его кроличье племя умиляло своей добротой и ласковостью. Вот и сейчас, сосед первым делом повел Валерия в крольчатник. -Прямо дед Мазай и зайцы, - улыбнулся Валерий, глядя, как они ластятся к его рукам, - Не думал, что от кроликов можно добиться такой привязанности. -Каждая животина добро и ласку любит, - ответил Сергей Петрович, - И платит тем же. Люди, бывает, наоборот. Так это те, кто не знает, что это такое. Что с них возьмешь? В его манере разговора не было присущего старикам ворчания, а слышалось, скорее, сочувствие. Скоро они уже сидели, распаренные, в предбаннике и с удовольствием потягивали прохладное пиво под балык. Валерий чувствовал, что отдыхает в обществе Сергея Петровича. -Как сыновья-то? - поинтересовался Валерий. -Нормально. Витька, старший, что по моим стопам пошел, уже машинист. Верка его беременная - второго ждут, скоро опять в деде надобность возникнет. Так-то он со своих гор не слезает... Валерий знал про увлечение сына Сергея Петровича - тот был заядлым альпинистом. Причем, этим же увлекалась его жена, и сынишка, сызмальства таскаемый родителями по горам, тоже начал проявлять интерес. -А внук еще не приобщился? -Как, не приобщился? Разряд уже юношеский получил по этому делу. -Это хорошо, когда какое-то увлечение в жизни есть, - сказал Валерий, - Жить интереснее... -Конечно же, - поддержал сосед, - А то, смотрю я на людей, и иной раз кажется, что они только готовятся к будущей жизни. Причем не к той, в которую не верят, а к самой реальной, такой же. Да только не выйдет так. Жизнь-то она одна, и та короткая... Валерий слушал, и ему казалось, что слышит голос не соседа, а свой собственный, сидящий в нем где-то там, глубоко. -А младший? - спросил Валерий. -Да тоже неплохо, - слегка поморщился сосед, - только непутевый он маленько у меня. Все не по себе сук рубит. Институт закончил, а по специальности нигде утроиться не может. Так зачем кончал? -А что за специальность? -Да рек