новь потекли из его глаз. Валерий пристально смотрел в лицо сына. -Он позвонил... Говорит, приезжай... Есть хата свободная... Я приехал... Возле гаражей он обнял меня... Я его тоже... А тут - эти... Кричат, мочи пидора... Его они не тронули, он стоял и смотрел... Плечи Женьки затряслись. -Я любил его, пап, - вдруг как-то совсем по-детски проговорил он. -Глупенький ты мой, - вырвалось у Валерия с нежностью, горечью и отчаянием одновременно. Он провел рукой по волосам сына, отчего тот слегка застонал. -Прости, Женёк, - спохватился Валерий, поправляя повязку, - Больно? -Ты... глянь еще туда, - Женька показал взглядом в низ туловища. Валерий приподнял одеяло, оттянул памперс и чуть не застонал сам от представшего его взору зрелища. -Наотмашь ногами лупили... И в задницу... туда не смотри... бутылку запихнули... до крови. Валерий проглотил подступивший к горлу ком, уже не стесняясь, смахнул тыльной стороной ладони слезы и заговорил: -Не отчаивайся. Как мужчина мужчине говорю - там заживает быстро. Вот увидишь, все будет хорошо. Я буду приходить к тебе каждый день. Я постараюсь кое-что предпринять, а ты... Следователю пока скажешь, что познакомились в сети на почве общего интереса к путешествиям, или велосипеду, договорились встретиться, остальное - все, как есть. И - ни слова матери. Ни матери, ни обеим бабушкам. Они этого не воспримут. Ты понял меня? При последних словах глаза Женьки выразили сначала замешательство, потом надежду, и наконец, вспыхнули искренней верой: -Да. -Когда поправишься, - продолжал Валерий, - я познакомлю тебя с одним человеком... С одной женщиной. Она хорошая и добрая. И... она не чужая мне. Видишь, я тоже говорю тебе правду. Мы должны верить друг другу, Женёк. Мы с тобой самые близкие друг другу люди, что бы ни случилось. -Я верю тебе, пап, - почти прошептал Женька, не отрывая от него преданного, как в детстве, взгляда. Выйдя из больницы, Валерий сел в машину, и прежде, чем тронуться, пощелкал пальцем по смартфону, наводя нужную справку. Он направился не домой, а в специализированный магазин, где обзавелся довольно сильным биноклем, после чего поехал в сторону улицы Крупской. Валерий не стал подъезжать непосредственно к дому, а оставил машину совсем в другом месте на противоположной стороне улицы. Придя во двор, где был вчера, он еще раз внимательно осмотрелся, уделяя внимание домам, стоящим напротив и по сторонам от того, где находился интересовавший его подъезд. К одному из них он и направился. Настал вечерний час «пик». Люди возвращались с работы, двери подъездов постоянно открывались, и попасть внутрь вместе с кем-то не составляло особого труда. Внешний вид и манеры Валерия не вызывали подозрений, и ему, таким образом, удалось обойти дом уже почти целиком. Его действия были абсолютно одинаковы: он доезжал на лифте до последнего этажа, и убедившись, что его никто не видит, поднимался по лестничному пролету, ведущему на чердак. Там он внимательно осматривал запоры, после чего спускался и переходил в следующий подъезд. Так продолжалось до тех пор, пока Валерий не нашел то, что ему было нужно. Увесистый замок висел на петлях, шурупы которых были не прикручены, а просто вставлены в раздолбанные отверстия и спокойно вынимались при помощи пальцев, что, однако, было можно обнаружить лишь при пристальном рассмотрении вблизи - издалека дверь выглядела неприступной. Стараясь не шуметь, Валерий шагнул в чердачное помещение. В нос ему ударил стойкий запах мочи. Напротив двери валялись три прогнивших рваных матраса, в углу виднелись в немалом количестве окаменевшие экскременты, а возле открытого слухового окна стояла на четырех кирпичах старая исцарапанная столешница. Картина дополнялась разбросанными по полу использованными презервативами, порожними мятыми банками из-под пива и какого-то пойла, типа Ягуара, а также окурками от сигарет и скрученных косяков. Матерные надписи на балках и трубах, сделанные маркерами и спреем, идеально характеризовали духовный мир посетителей этой ночлежки. То, что чердак оказался обитаемым, несколько смутило Валерия. Однако во всем остальном, это было именно то, что он искал - двор из слухового окна просматривался, как на ладони. Валерий еще раз внимательно осмотрел помещение. Толстый слой пыли на всем, включая столешницу, явно говорил о том, что обитатели ночлежки не появлялись здесь давно. Да и не ночлежка это, скорее всего, была, судя по рисункам и надписям, а место тусовки подрастающей смены, используемое, очевидно, в холодное время года. У двери он обнаружил даже кусок деревянного бруса, при помощи которого можно было надежно подпереть ее изнутри, что он и сделал. После этого Валерий достал бинокль и занял наблюдательный пост у слухового окна...