- Чего им надо - непонятно. Показать, наверно, себя хотят, какие особенные они, да и слушают кого попало. Смуту только разводят. Все ж просто для них. Заявление заполнили об отказе от ложных взглядов, об отречении от ложных идеалов, квитанцию оплатили в терминаторе, или как его, черт возьми, путаю всё, в терминале, и все – свобода. Может на работу нормальную, конечно, их не возьмут, ну так сами виноваты, - все говорил инспектор.
- Ничего, быстро они перевоспитываются. Как их работать заставляют, так сразу вся дурь выходит из них. Я после работы дежурю иногда возле терминала-то, так потянулись они потихоньку. Сами заявление-то заполнить не могут и в терминале разобраться, куда нажимать, а все туда же, в отказчики,- не успокаивался инспектор.
В обязанности инспектора входило также просвещение граждан по идеологическим и другим вопросам, поэтому он продолжил, вспомнив вчерашний вечерний выпуск «Истины»:
- Ради нашего общего блага, и особенно ради будущего, мы должны жертвовать личными эгоистичными интересами.
Он продолжил было тем же наставительным тоном:
- Как мы знаем, мы против эгоистического индивидуализма и гнилого либерализма, - но осекся, задумавшись на секунду, как правильно: «эгоистический либерализм и гнилой индивидуализм, или наоборот».
Дальше развивать эту мысль ему не хотелось.
- Так. Сейчас измерим кислород у вас и вернемся, как говорится, к нашим баранам, процедурой займемся, - сказал он.
- Вы бы вечером измерили, сейчас-то еще более-менее, недавно только открывалось окно, - сказала мать.
- Гражданка, всё, не мешайте работать мне,- отрезал инспектор. - Буду я десять раз, что ли, ходить к вам? И так долго с вами вожусь,- нервно произнес инспектор.
Инспектор достал из сумки увесистый прибор, на котором было написано: Газоанализатор ручной серии 3 «Свежесть». Он сделал несколько замеров в разных местах квартиры: на уровне пола, на уровне головы, а также поднялся на стул и измерил содержание кислорода возле потолка. Газоанализатор неприятно пищал.
- Ну вот. Кислорода у вас более, чем достаточно. Превышение нормы,- медленно произнес инспектор, внося в свой планшет результаты измерений.
- Все, с этим разобрались,- выдохнул он облегченно.
Затем посмотрел на родителей Алеши. Они стояли на месте с мрачными лицами.
- Что-то вы какие-то смурные,- сказал он. – Ну, ничего, сейчас "подышим" быстренько, и за выполнение, так сказать, требований экологической безопасности получите талоны на март, скидочку вам сделаем в «Копеечке» на макаронные и хлебобулочные изделия, ну и на водочку есть талоны.
Отец заметно оживился.
- Да, водочки бы не помешало. В том-то месяце отказали. На работе начальник что-то накатал на меня, а я ему говорю: «Ты сам-то что, водку не пьешь, что ли, чего козлишь-то?» Знал ведь, что не получу талоны. А потом вообще выпер меня с работы,- жаловался отец.
- Вот, вот! - поддержал инспектор. - Будут вам талоны – макароны.
- Будете показывать хорошую динамику развития сознательности – и из списка выйдете, и личности ваши не узнать будет,- сказал он бодро.
- А на воду первой категории есть талоны? - спросила мать.
- Только второй категории вода, первой закончились,- ответил инспектор.
- Второй категории пить невозможно! - сказала женщина с надрывом.
- Ну, чего нет, того нет, - спокойно сказал инспектор.
- А вы сами-то, тоже «дышите»? - неожиданно спросила мать, но как будто без упрека.
Несмотря на такой дерзкий выпад со стороны женщины, инспектор спокойно и с достоинством ответил: - Нет, мне не положено. Как феодальному, то есть федеральному служащему,- все-таки запнулся он. - Кто-то ведь должен и проконтролировать, и проверить, чтоб все выполнялось, как положено.
- А богатых заставляете? - не успокаивалась мать Алеши.
- Нормы у нас для всех действуют и всеми выполняются, состоятельные граждане в основном сознательные, никого заставлять не надо. Люди сами к ним в очередь выстраиваются, чтобы помочь, так сказать, норму выполнить. За вознаграждение разумеется, все в рамках закона. То есть и помощь бедным слоям идет, - разъяснял инспектор.
- Ладно, мать, не пререкайся,- сказал супруг женщины.
- Ну, есть смелые, кто первый будет? - задорно спросил инспектор.
- Ну, давайте я, что ли, - сказал отец Алеши, почувствовав на себе взгляд жены и решив, наконец, проявить себя как глава семьи.