Вместе с финансовым кризисом и благодаря ему возросла зависимость армии от нерегулярных солдат. Делийская неудача нанесла неизгладимый удар по успешному до сих пор сотрудничеству европейских солдат и королей маратхов. Короткий эксперимент по созданию хорошо оснащенной и эффективной постоянной армии вместо мелких рейдерских отрядов прежних времен завершился второй англо-маратхской войной. После этих неудач маратхи перегруппировались и вернулись к старой стратегии быстрых набегов, совершаемых легкой кавалерией, с дополнительной помощью мобильных артиллерийских подразделений и вновь набранных наемников из Авадха и Рохилкханда.
В британских документах эти индийские наемники назывались пиндари. В реальности эти солдаты, в основном патаны, могли составлять полк расформированной северной армии .24 В любом случае, Холкар использовали их услуги, чтобы принудить раджпутские государства расстаться с частью своих доходов. В то время как проблема Пиндари была делом маратхов и раджпутов, Компания оставалась в стороне. На короткое время она заключила мирный договор с полководцем Амир-ханом. Однако эти отношения были наполнены недоверием. Хан не представлял территориальную державу и не предлагал стандартных форм переговоров. Ходили слухи, что часть двора в Кабуле может присоединиться к армии хана.
В 1813 году начались военные действия из-за набегов пиндари на британскую территорию. В то время как армия Компании отправилась против маратхов, пешва в Пуне начал координировать кампанию. Регулярная армия значительно сократилась, и кампания во многом зависела от пиндари, объединившихся под руководством своего генерала Амира Хана. Компания нейтрализовала Синдхию в 1817 году, а в трех быстрых сражениях разгромила Пешву, Бхосале и Холкара в 1817 и 1818 годах. Территории, находившиеся под их контролем, были присоединены к Британской Индии, за символическим исключением Сатары, где проживали прямые потомки Шиваджи.
Почему пало господство? В одной из ведущих ранних историй маратхов доминион назван "огромным зданием, возвышающимся на узком основании".25 Речь идет о фискальном управлении империей. Начиная с правления Шиваджи и далее, сочетались две стратегии увеличения доходов: взимание дани с зон завоевания и более эффективный сбор налогов в зонах происхождения. В зонах происхождения - западных территориях Махараштры, где правили пешвы, - военачальникам выдавались многочисленные земельные пожалования якобы для обеспечения пропитания войск, находившихся на их содержании, что привело к созданию модифицированной системы джагирдари. Джагирдары, как и государство, полагались на браминов и других государственных служащих для ведения счетов. Некоторые из этих офицеров вышли на первый план и, в свою очередь, стали царедворцами и джагирдарами. В отличие от могольских джагиров, все земельные пожалования маратхов были наследственными и держались бессрочно, при условии лояльности получателя.
С другой стороны, в зонах завоевания помещики, служившие провинциальному государству Великих Моголов, продолжали функционировать под властью маратхов. Доходы государства зависели от дани, а не от усовершенствованной системы сбора. Присутствие маратхов в этих зонах не было достаточно глубоким, чтобы управлять или колонизировать регионы. Вместо этого было возможно применить выборочное принуждение и запугивание вождей и помещиков, чтобы значительное число из них согласилось платить дань в той или иной форме. Хорошим примером такой трансформации стала Малва в 1730-1740-х годах. Маратхи располагали военными средствами, чтобы создать препятствия для имперской системы доходов, но не имели административных ресурсов или даже достаточной военной силы, чтобы создать совершенно новую систему доходов. Они могли препятствовать дорогам и торговле, нарушать и перенаправлять поставки, что в конечном итоге заставило заминдаров согласиться с требованиями маратхов по налогообложению.26 Однако в системе контроля над землей и крестьянской собственностью мало что изменилось. Если в зонах происхождения государство передавало доступ к налогооблагаемым излишкам своим избирателям и партнерам, то в зонах завоевания оно никогда не получало такого доступа.
В условиях ограниченного потенциала фискальной системы единственным способом увеличения доходов государства было поддержание машины завоеваний на высоком уровне, что означало периодическое предъявление требований к слабым режимам, подкрепленных реальной угрозой набега. Деньги, поступавшие в виде дани таким образом, были непредсказуемым доходом. В первой половине XVIII века большая часть прибыли шла в карманы командиров и наемников, которые зависели от таких случайных заработков. Логика операции увязала в бесконечном стремлении вождей к вымогательству и заставляла их пренебрегать задачей улучшения гражданского управления. В Бенгалии раздел награбленного привел к разногласиям между пешвой и бхосале, чем в полной мере воспользовался наваб.