Поэтому следует ожидать, что богатая рабочей силой страна станет специализироваться на трудоемких продуктах и прекратит производство капиталоемких. Это должно повысить спрос на рабочую силу по сравнению с ситуацией отсутствия международной торговли (или наличия ее ограничений), а значит, вырастет и заработная плата. Напротив, мы должны ожидать, что в относительно богатой капиталом стране при торговле с более богатым рабочей силой партнером цена капитала станет расти (а заработная плата снижаться).
Богатые рабочей силой страны, как правило, бедны, а рабочие обычно беднее своих работодателей. Это означает, что устранение ограничений внешней торговли должно помочь бедным в более бедных странах, способствуя снижению неравенства. Для богатых стран все наоборот. Таким образом, снятие ограничений торговли между Соединенными Штатами и Китаем должно отрицательно повлиять на заработную плату американских рабочих (и принести выгоды китайским рабочим).
Вместе с тем рабочие в Соединенных Штатах необязательно должны оказаться в худшем положении, как показал Самуэльсон в своей более поздней работе. Свободная торговля повышает ВНП, что создает больше возможностей для всех. Благосостояние американских рабочих также может быть улучшено, если общество обложит налогом выигравших от свободной торговли и перераспределит эти деньги проигравшим[114]. Проблема заключается в том, что подобный исход сомнителен, поскольку он оставляет рабочих на милость политического процесса.
Теорема Столпера – Самуэльсона (такое название получила описанная выше теория в научной литературе в честь Самуэльсона и его соавтора, Столпера) прекрасна, по крайней мере настолько, насколько вообще может быть прекрасна экономическая концепция. Но верна ли она? Эта теория имеет два ясных и обнадеживающих следствия, а также еще одно, менее обнадеживающее. Открытость торговли должна привести к росту ВНП во всех странах и к снижению неравенства в бедных странах; однако в богатых странах неравенство может увеличиться (по крайней мере если правительство не предпримет мер по перераспределению доходов). Некоторая проблема заключается в том, что имеющиеся у нас данные достаточно часто противоречат этой теории.
В качестве образцовых представителей подпитываемого внешней торговлей роста ВНП часто называют экономику Китая и Индии. В 1978 году Китай начал политику открытости, после тридцати лет коммунизма, когда участие этой страны в международной торговле было минимальным. Спустя сорок лет Китай стал мировой экспортной державой, которая вот-вот перехватит у Соединенных Штатов первое место в списке крупнейших экономик мира.
История Индии менее драматична, хотя, возможно, более показательна. В течение примерно сорока лет, до 1991 года, правительство Индии контролировало то, что оно называло «командными высотами в экономике». Экспортная деятельность требовала получения лицензий, которые выдавались очень неохотно. Что же касается импорта, то он облагался настолько высокими пошлинами, что в некоторых случаях цена импортных товаров могла вырасти в четыре раза.
В частности, практически невозможен был импорт автомобилей. Внимание иностранных гостей Индии обращали на себя «милые» седаны Ambassador (это индийская копия ничем не примечательного британского Morris Oxford модели 1956 года), которые долгое время оставались самым популярным автомобилем на индийских дорогах. Ремни и подушки безопасности были совершенно неизвестны. Абхиджит до сих пор помнит свою единственную поездку на Mercedes-Benz 1936 года (а было это примерно в 1975 году) и чувство восторга от пребывания в автомобиле с действительно мощным двигателем.
В 1990 году Саддам Хусейн вторгся в Кувейт и началась война в Персидском заливе. На следующий год в Индию прекратился приток нефти из Ирака и Персидского залива, а цены на нее взлетели до потолка, что оказало шоковое воздействие на индийский торговый баланс. Кроме того, война вызвала исход индийских трудовых мигрантов с Ближнего Востока, которые перестали поэтому посылать деньги своим близким на родину, а страна испытала массовую нехватку иностранной валюты.
Индия была вынуждена обратиться за помощью к Международному валютному фонду (МВФ), уже ждавшему этого развития событий. К тому времени Китай, СССР, Восточная Европа, Мексика и Бразилия наряду с другими странами начали предпринимать серьезные шаги к тому, чтобы позволить рынкам самим решать, кто и что должен производить. Индия оставалась последней крупной страной, которая в экономике продолжала придерживаться антирыночной идеологии, модной в 1940-х и 1950-х годах.
114
P. A. Samuelson, “The Gains from International Trade Once Again,”