Экономическая теория прав собственности

4. ТЕОРЕМА КОУЗА Статья Рональда Коуза "Проблема социальных издержек" была опубликована в 1960 г. (22). Время ее появления, парадоксальность основного вывода, большое количество темных мест в аргументации, открывавших богатые возможности для самых разных толкований, породили огромную волну публикаций. Статья Р. Коуза превратилась в одну из наиболее цитируемых работ по экономике: в 1966--1970 гг. насчитывалось 80 ссылок на нее, в 1971--1975 гг. -- 286, в 1978--1980 гг. -- 331 (42, с. 200). Сейчас теорема Коуза признана на Западе одним из важнейших достижений экономической мысли послевоенного периода [4]. Теорема Коуза посвящена проблеме "экстернальных" (внешних) эффектов. Так называются побочные результаты любой деятельности, которые достаются не самому индивидууму, а касаются каких-то сторонних, третьих лиц. Они возникают, в частности, при нарушении правомочия под номером 9 из "полного определения" права собственности (воздержание от вредного использования). Существование экстерналий ограничивает степень исключительности прав собственности. Классический пример -- шум аэродрома, нарушающий покой окрестных жителей, или фабричный дым, загрязняющий воздух на близлежащих фермах. Подобные ситуации складываются, когда индивидуумы при принятии решений не считаются с последствиями своих действий для окружающих. Они недоучитывают либо издержки, либо выгоды, которые достанутся другим. Возникают расхождения между частными и социальными издержками (где социальные издержки равны сумме частных и экстернальных издержек) или между частными и социальными выгоднами (где социальные выгоды равны сумме частных и экстернальных выгод). Поскольку любой агент основывает свои решения на сопоставлении частных выгод с частными издержками, то это приводит либо к перепроизводству благ с отрицательными внешними эффектами, либо к недопроизводству благ с положительными внешними эффектами. Распределение ресурсов оказывается неэффективным, с точки зрения всего общества: "Как следствие, масштаб деятельности может оказаться слишком велик или слишком мал для достижения социального оптимума" (18, с. 13). Случаи расхождения между частным и социальным соотношениями издержки/выгоды характеризовались А. Пигу как "провалы рынка". Ссылки на провалы рынка служили главным теоретическим обоснованием для растущего вмешательства государства в экономику. Практические рекомендации Пигу были однозначны: необходимо приближать частное соотношение издержки/выгоды к социальному как путем налогообложения всех видов деятельности, связанных с отрицательными экстерналиями, так и путем предоставления субсидий всем видам деятельности, связанным с положительными экстерналиями. Р. Коуз отверг вывод Пигу о необходимости государственного вмешательства для преодоления внешних эффектов. Из предложенной им теоремы следовало, что при определенных условиях рынок способен сам справляться с внешними эффектами, так что возможные отклонения от оптимальной аллокации ресурсов будут носить исключительно преходящий характер. Теорема Коуза гласит: "Если права собственности четко определены и трансакционные издержки равны нулю, то аллокация ресурсов (структура производства) будет оставаться неизменной независимо от изменений в распределении прав собственности, если отвлечься от эффекта дохода". Таким образом, теорема Коуза выдвигает парадоксальное утверждение: эффективность и независимость (инвариантность) распределения ресурсов по отношению к распределению прав собственности (т. е. структура производства остается той же самой независимо от того, кто каким ресурсом владеет). Теорема выполняется при двух условиях: полной спецификации прав собственности и нулевых трансакционных издержках, под которыми понимаются затраты, связанные с поиском информации, ведением переговоров, оформлением контрактов, их юридической защитой и т. п. [5]. Логику теоремы Коуза лучше всего пояснить условным примером (на такого рода арифметических примерах строил ее доказательство и сам Р. Коуз). Допустим, что по соседству расположены земледельческая ферма и скотоводческое ранчо, причем скот хозяина ранчо регулярно заходит на поля фермера. Если хозяин ранчо не несет по закону ответственности за производимую его стадом потраву, то, решая вопрос о поголовье скота, он не будет принимать во внимание причиняемый им ущерб (т. е. он не будет нести полные "социальные издержки выращивания скота"). Но если государство потребует от хозяина ранчо уплаты налога, равного по величине нанесенным убыткам, то тогда у него появится стимул полностью учесть последствия своих действий; внешние эффекты превратятся для него во внутренние (интериоризируются). Однако в теореме Коуза ситуация оценивается иначе: если закон разрешает фермеру и хозяину ранчо добровольно втсупать в соглашение по поводу потравы, то тогда не имеет никакого значения, несет хозяин ранчо ответственность за причиняемый им ущерб или нет. Допустим, фермер получает на своих полях 10 ц зерна, а стадо хозяина ранчо насчитывает 10 коров. Выращивание еще одной коровы обойдется ему в 50 долл., а ее рыночная цена при продаже составит 100 долл. Предельные убытки фермера от увеличения стада на одну голову будут равны 1 ц зерна, или в стоимостном выражении -- 80 долл. (20 долл. прямых затрат плюс 60 долл. недополученной прибыли). Случай явно экстернальный: социальные издержки равны 130 долл. (50 + 80), а социальная выгода от выращивания дополнительной коровы -- 100 долл. Ясно, что такое распределение ресурсов неэффективно. Но если хозяин ранчо должен возместить фермеру причиненный ущерб, то тогда, взвесив свою частную выгоду и свои частные издержки (стоимость выращивания плюс компенсация), он откажется от решения об увеличении поголовья стада на одну единицу [6]. Частное соотношение издержки/выгоды совпадает с социальным, распределение ресурсов окажется эффективным. Однако, как показал Р. Коуз, ситуация будет совершенно симметричной и в том случае, если хозяин ранчо не несет никакой ответственности за потраву. Просто фермер предложит тогда хозяину ранчо "выкуп" за отказ от решения о выращивании еще одной коровы. Размер выкупа будет колебаться от 50 долл. (прибыль хозяина ранчо от выращивания одиннадцатой коровы) до 60 долл. (прибыль фермера от продажи десятого центнера зерна). Отказ от такой сделки противоречил бы стремлению экономических агентов к максимизации своего благосостояния. Исход оказывается тем же самым независимо от того, есть ли у фермера право собственности на взыскание убытков с хозяина ранчо или у хозяина ранчо есть право на беспрепятственный выпас скота на полях фермера. Действительно, структура производства в обоих вариантах остается одинаковой: 10 ц зерна и 10 голов скота. Ресурсы распределяются по сферам, где они дают максимальную отдачу. В первом случае фермер имеет право вето на использование хозяином ранчо его полей, во втором -- хозяин ранчо имеет право свободного пользования полями фермера. Тем не менее права собственности все равно переходят к той стороне, для которой они представляют наибольшую ценность. Когда существуют законная возможность заключить сделку, все экстероналии будут интериоризированы независимо от того, как распределены права между ее участниками: "Если бы все права были ясно определены и предписаны, если бы трансакционные издержки были равны нулю и если бы люди соглашались твердо придерживаться результатов добровольного обмена, не было бы никаких экстерналий" (32, с. 49). "Провалов рынка" в подобном случае не происходит. Добровольные переговоры о сделке способны устранить все расхождения между частным и социальным соотношениями издержки/выгоды. Таким образом, у государства не оказывается никаких оснований для вмешательства с целью корректировки рыночного процесса. Его роль является "дорыночной": оно призвано четко специфицировать и защищать права собственности участников сделки. Из теоремы Коуза следовало несколько важных выводов. Во-первых, что внешние эффекты носят не односторонний, а двусторонний характер. Фабричный дым наносит ущерб близлежащим фермам. Но запрет на загрязнение воздуха, которого добиваются фермеры, обернется уже ущербом для владельца фабрики: "...социальные издержки являются обоюдными. Когда А причиняет ущерб В, то осмысленный для политики вопрос состоит не просто в том, как мы должны ограничить А. Устранение вреда для В нанесло бы вред А. Поэтому правильная постановка вопроса будет иной: следует ли разрешить А наносить ущерб В или же следует разрешить В причинять вред А? Задача в том, чтобы избежать более серьезного ущерба" (17, с. 14). Таким образом, юридическую постановку вопроса о причинности (кем совершено действие?) нельзя путать с экономической постановкой вопроса об эффективности (какое распределение ответственности минимизирует издержки с точки зрения общества?). Во-вторых, теорема Коуза раскрывала экономический смысл прав собственности. Четкая их спецификация до такой степени, что все результаты деятельности каждого агента касались бы его и только его, превращала бы любые внешние эффекты -- во внутренние: "Главная функция прав собственности -- давать стимулы для большей интериоризации экстерналий, -- указывает Г. Демсец. -- Любые издержки или выгоды, связанные с социальным взаимодействием, являются потенциальными экстерналиями" (31, с. 348). В конечном счете источником экстерналий служат размытые или не установленные права собственности. Не случайно основным полем конфликтов в связи с внешними эффектами становятся ресурсы, которые из категории неограниченных перемещаются в категорию редких (вода, воздух) и на которые поэтому никаких прав собственности до того в принципе не существовало. Без первоначального разграничения прав не может быть никаких сделок по их передаче или рекомбинированию. Ясного решения о наделении правами собственности бывает достаточно, чтобы внешние эффекты исчезли сами собой. Поэтому точная спецификация прав собственности открывает путь к преодолению экстернальных ситуаций и связанной с ними неоптимальности в распределении ресурсов. В-третьих, теорема Коуза отводила обвинение рынка в провалах. Получалось, что если кто и "проваливается" в экстернальных ситуациях, так это государство. Ведь, по Коузу, путь к преодолению экстерналий лежит через создание новых прав собственности в тех областях, где до сих пор они еще не были установлены. Более того, зачастую внешние эффекты порождаются самим государством, когда оно воздвигает барьеры, препятствующие заключению добровольных сделок по интериоризации этих эффектов. Отсюда, впрочем, не следует, что возможно и нужно преодоление всех случаев размывания прав собственности. Иногда это невозможно технически, иногда неоправдано экономически. При всем том западные экономисты подчеркивают, что технический и организационный процесс постоянно приводит к появлению новых способов и средств "овнутрения" внешних издержек. Так, внедрение кабельного телевидения позволило установить и надежно защитить права телекомпаний на создаваемые ими программы. Верно, однако, и обратное: научно-технический прогресс непрерывно порождает новые экстерналии. Всякое открытие нового ресурса или создание нового продукта может превратиться в источник внешних эффектов. В-четвертых, теорема Коуза как бы выворачивала наизнанку стандартные обвинения, выдвигаемые против рынка и частной собственности. Примеры разрушения окружающей среды в капиталистических странах обычно рассматриваются как эксцессы частной собственности. Теорема Коуза все ставит с ног на голову: "Вопреки некоторым распространенным представлениям, -- пишут А. Алчян и Г. Демсец, -- можно убедиться, что частные права могут быть полезны для общества как раз потому, что они побуждают индивидуумов принимать во внимание социальные издержки" (7, с. 24) [7]. Главной причиной внешних эффектов оказывается поэтому не избыточное, а недостаточное развитие частной собственности: "С точки зрения теории прав собственности, это не что иное, как неспецифицированные и непродаваемые права собственности. Тогда как пиговианская традиция относится к экстерналиям как к "провалам рынка", требующим государственного вмешательства, теоретики прав собственности для их преодоления предлагают обратное решение, а именно: расширение рыночных отношений и дальнейшую спецификацию прав собственности" (53, с. 186) [8]. Однако прорыночные рекомендации теоретиков прав собственности выглядят не столь уж безукоризненно с логической точки зрения. ПРоблема интериоризации внешних эффектов может решаться и путем укрупнения (агрегирования) субъектов права, и путем дробления (дезагрегирования) объектов присвоения, более точной их адресации. В примере из теоремы Коуза "овнутрение" внешних эффектов может быть осуществлено не только вменением исключительного права пользования полем либо фермеру, либо владельцу ранчо, но и слиянием, вертикальной интеграцией их хозяйств, образованием из них единого предприятия. В определенных ситуациях превращение внешних эффектов во внутренние вообще достижимо только тогда, когда носителем права выступает все общество в целом. Какой способ интериоризации эффективнее, должно решаться по обстоятельствам в каждом конкретном случае. Теорема Коуза вызвала огромный поток критики и опровержений. Главная линия критики была связана с эффектом дохода. Стоимостная оценка фермером ущерба от потравы будет неодинаковой в зависимости от того, как распределится правовая ответственность между ним и хозяином ранчо. Объясняется это тем, что уровень богатства (дохода) фермера в одном случае окажется выше, чем в другом. При альтернативных вариантах распределения правомочий фермер станет по-разному оценивать предельный ущерб от потравы, о чем можно будет судить по его ответам на вопросы: "Сколько вы готовы заплатить, чтобы избежать потравы? Сколько нужно заплатить вам, чтобы вы ее разрешили?". Разность в называемых суммах может оказаться настолько значительной, что при одном варианте распределения правомочий фермер предпочтет согласиться с увеличением поголовья скота у своего соседа, при другом -- не допустит этого. Структура производства, следовательно, станет меняться вместе с изменениями в распределении прав собственности. Вдобавок потребительские предпочтения фермера могут сильно отличаться от потребительских предпочтений хозяина ранчо. В этих условиях перераспределение дохода, сопутствующее перемещению прав собственности из одних рук в другие, приведет к изменению структуры совокупного спроса, а значит, и структуры производства. Требование инвариантности нарушается. Чтобы учесть это обстоятельство, в формулировку теоремы Коуза и была введена оговорка относительно эффекта дохода. Другое направление критики отталкивалось от теории игр. В игре с двумя участниками и нулевой суммой равновесие может достигаться в неоптимальной точке ("дилемма заключенного"). Кроме того, существует опасность стратегического поведения: хозяин ранчо может специально наращивать поголовье стада только для того, чтобы вынудить фермера пойти на увеличение размеров "выкупа". Каковы же итоги анализа теоремы Коуза с помощью аппарата теории игр? В рамках кооперативных игр теорема Коуза приобретает тавтологический характер и выполняется по определению. Для некооперативных игр критическое значение имеет ответ на вопрос: подразумевает ли предпосылка нулевых трансакционных издержек совершенство имеющейся у обоих участников информации или нет? Теорема Коуза остается в силе в первом случае и перестает работать во втором. В асимметричной ситуации, когда один участник обладает совершенной, а другой -- несовершенной информацией, результаты оказываются неоднозначными. Теорема выполняется, если точно неизвестны размеры предполагаемого ущерба от внешних эффектов, но не выполняется, если неизвестна структура предпочтений противоположной стороны (60). Теорема Коуза подвергалась также экспериментальной проверке. Экспериментальные исследования показали, что она перестает выполняться при численности участников сделки свыше двух. Вместе с тем и при трех участниках в 80--90% случаев исход оказывался оптимальным (38). Наконец, теореме Коуза можно предъявить обвинение в нереалистичности. О. Зербе назвал мир с нулевыми трансакционными издержками "почти мистическим" (70, с. 85). В реальной экономике всегда какие-то права собственностви недостаточно определены, а трансакционные издержки никогда не равны нулю. Но сказать так, значило бы не уловить основной идеи теоремы Коуза. Ее цель заключается в том, чтобы доказать от противного определяющее значение именно трансакционных издержек. Теорема Коуза по существу решает одну из "вечных" проблем политической экономии: существуют ли условия, при которых законы производства и эффективности не зависят от законов распределения, и если да, то каковы они? Теорема Коуза отвечает, что для того, чтобы процесс производства товаров и услуг и процесс распределения дохода оказались автономными, никак не связанными между собой, трансакционные издержки должны быть равны нулю (размытость прав собственности -- это другое обозначение того факта, что издержки по их спецификации и защите очень высоки). Отношения собственности начинают влиять на процесс производства при положительных трансакционных издержках. Поэтому в реальном мире отношения производства и отношения собственности всегда взаимосвязаны, ибо издержки трансакции никогда не бывают нулевыми. Именно это и делает их центральной объясняющей категорией теории прав собственности. 5. КАТЕГОРИЯ ТРАНСАКЦИОННЫХ ИЗДЕРЖЕК В соответствии с контрактным взглядом теории прав собственности на общество базовой единицей как в ней, так и в родственных ей концепциях признается акт экономического взаимодействия, сделка, трансакция. Категория трансакции охватывает как материальные, так и контрактные аспекты обмена. Она понимается предельно широко и используется для обозначения как обмена товарами, так и обмена различными видами деятельности или юридическими обязательствами, сделок как долговременного, так и краткосрочного характера, требующих как детализированного документального оформления, так и предполагающих простое взаимопонимание сторон. Издержки по осуществлению трансакций выступают главным фактором, определяющим структуру и динамику различных социальных институтов. Понятие трансакционных издержек было введено Р. Коузом в 30е годы в его статье "Природа фирмы" (21). Оно было привлечено для объяснения существования таких противоположных рынку иерархических структур, как фирма. Р. Коуз связывал образование этих "островков сознательности" с их относительными преимуществами в плане экономии на трансакционных издержках. Специфику функционирования фирмы он усматривал в подавлении ценового механизма и замене его системой внутреннего административного контроля. С его точки зрения, некоторые трансакции дешевле производить внутри фирм, не прибегая к посреданичеству рынка. Трактовка Коуза подверглась затем корректировкам и модификациям, но понятие трансакционныхиздержек было удержано западной экономической теорией и приобрело со временем огромную аналитическую значимость. К. Эрроу (10) назвал трансакционные издержки "издержками по поддержанию экономических систим на ходу", сравнив это понятие с понятием трения в физике: "Подобнотому, как трение мешает движению физических объектов, распыляя энергию в форме тепла, так и трансакционные издержки препятствуют перемещению ресурсов к пользователям, для которыхони представляют наибольшую ценнаость, "распыляя" полезность этих ресурсов по ходу экономического процесса. Подобно тому, как каждому известному физическому объекту придается такая форма, которая способствует либо минимизации трения, либо получению засчет него какого-либо полезного эффекта (колесо, например, служит и тому, и другому), так фактически и любой известный институт возникает как реакция на присутствие трансакционных издержек и для того, по-видимому, чтобы минимизировать их воздействие, увеличив тем самым выгоды от обмена. Наконец, следует заметить, что экономист, игнорирующий существование трансакционных издержек, будет сталкиваться с такими же трудностями при объяснении экономического поведения, с какими сталкивался бы физик, игнорирующий факт трения при описании движения физических объектов" (15, с. 166). Даже простое перечисление имеющихся определений много говорит о содержании данной категории: "издержки по обмену правами собственности", "издержки по осуществлению и защите контрактов", "издержки получения выгод от специализации и разделения труда". В их составе Й. Барцель выделяет "издержки измерения" (11), Дж. Стиглер -- "информационные издержки" (61), О. Уильямсон -- "издержки оппортунистического поведения" (69), М. Йенсен и У. Меклинг -- "издержки контроля за поведением исполнителя (агента)" (40). Самое радикальное определение принадлежит, вероятно, С. Чену: "В самом широком смысле слова "трансакционные издержки" состоят из тех издержек, существование которых невозможно себе представить в экономике Робинзона Крузо" (18, с. 52). Поскольку процесс производства и от Робинзона Крузо требует известных затрат, то, значит, в экономике с двумя и более участниками трансакционными издержками следует считать все затраты сверх и помимо собственных издержек производства [9]. Итак, чем сильнее в экономике интенсивность обмена, тем выше при прочих равных условиях уровень трансакционных издержек. Каковы же их основные формы? В западной литературе обычно выделяются пять классов издержек трансакции, хотя, отметим, никакой общепринятой классификации не существует. 1. Издержки поиска информации. Перед тем, как будет совершена сделка или заключен контракт, нужно располагать информацией о том, где можно найти потенциальных покупателей и продавцов соответствующих товаров и факторов производства, каковы сложившиеся на данный момент цены. Издержки такого рода складываются из затрат времени и ресурсов, необходимых для ведения поиска, а также из потерь, связанных с неполнотой и несовершенством приобретаемой информации. 2. Издержки ведения переговоров. Рынок требует отвлечения значительных средств на проведение переговоров об условиях обмена, на заключение и оформление контрактов. Основной инструмент экономии такого рода затрат -- стандартные (типовые) договоры. 3. Издержки измерения. Любой продукт или услуга -- это комплекс характеристик. В акте обмена неизбежно учитываются лишь некоторые из них, причем точность их оценки (измерения) бывает чрезвычайно приблизительной. Иногда интересующие качества товара вообще неизмеримы и для их оценки приходится пользоваться суррогатами (например, судить о вкусе яблок по их цвету). Измерение -- это квантификация информации: "Фактически никакой товар, предлагаемый на продажу, не свободен от издержек по измерению его свойств" (11, с. 28). Сюда относятся затраты на соответствующую измерительную технику, на проведение собственно измерения, на осуществление мер, имеющих целью обезопасить стороны от ошибок измерения и, наконец, потери от этих ошибок. Издержки измерения растут с повышением требований к точности. Громадная экономия издержек измерения была достигнута человечеством в результате изобретения стандартов мер и весов. Кроме того, целью экономии этих издержек обусловлены такие формы деловой практики, как гарантийный ремонт, фирменные ярлыки, приобретение партий товаров по образцам и т. д. 4. Издержки спецификации и защиты прав собственности. В эту категорию входят расходы на содержание судов, арбитража, государственных органов, затраты времени и ресурсов6 необходимых для восстановления нарушенных прав, а также потери от плохой их спецификации и ненадежной защиты. Некоторые авторы (Д. Норт) добавляют сюда же затраты на поддержание в обществе консенсусной идеологии, поскольку воспитание членов общества в духе соблюдения общепринятых неписаных правил и этических норм является гораздо более экономным способом защиты прав собственности, чем формализованный юридический контроль. 5. Издержки оппортунистического поведения. Это самый скрытый и, с точки зрения экономической теории, самый интересный элемент трансакционных издержек. Сам термин -"оппортунистическое поведение" -- был введен О. Уильямсоном. Оппортунистическим считается поведение, уклоняющееся от условий контракта. Сюда относят различные случаи лжи, обмана, бездельничанья на работе и т. д. Издержки этого типа возникают из-за асимметрии информации и связаны с трудностями точной оценки пост-контрактного поведения другого участника сделки. Максимизирующие полезность индивидуумы всегда будут уклоняться от условий договора (т. е. предоставлять услуги меньшего объема или худшего качества) в тех пределах, в каких это не угрожает их экономической безопасности. Различают ве основных формы оппортунистического поведения. Первая носит название "морального риска". "Моральный риск" возникает тогда, когда в договоре одна сторона полагается на другую, а получение действительной информации о ее поведении требует больших издержек или вообще невозможно. Самая распространенная разновидность оппортунистического поведения такого рода -- "отлынивание" (shirking), когда агент работает с меньшей отдачей, чем от него требуется по договору. Особенно удобная почва для "отлынивания" создается в условиях совместного труда целой группой, или, как называли это А. Алчян и Г. Демсец, "командой" (6). Например, как выделить личный вклад каждого работника в совокупный итог деятельности "команды" завода или правительственного учреждения? Приходится использовать суррогантые измерения и, скажем, судить о производительности многих работников не по результату, а по затратам (вроде продолжительности труда), но и эти показатели сплошь и рядом оказываются неточными. При асимметрии информации (подчиненный точно знает, сколько им вложено труда, а руководитель лишь приблизительно) существуют и стимулы, и возможности для работы с меньшей отдачей. Если личный вклад каждого агента в общий результат измеряется с большими ошибками, то его вознаграждение будет слабо связано с действительной эффективностью его труда. Отсюда -- отрицательные стимулы, подталкивающие к "отлыниванию". Если информация о действительном поведении агента является дорогостоящей, то тогда в известных границах он будет действовать бесконтрольно, следуя своим собственным интересам, далеко не во всем совпадающим с интересами руководителей. Отсюда -- возможность "отлынивать" (в пределах безопасности). Поэтому и в частных фирмах, и в правительственных учреждениях создаются специальные сложные и дорогостоящие структуры, в задачи которых входят контроль за поведением агентов, обнаружение случаев оппортунизма, наложение наказаний и т. д. Сокращение издержек оппортунистического поведения -- главная функция значительной части управленческого аппарата различных организаций. Вторая форма оппортунистического поведения -"вымогательство" (holding-up). Возможности для него появляются тогда, когда несколько производственных факторов длительное время работают в тесной кооперации и настолько "притираются" друг к другу, что каждый становится незаменимым, "уникальным" для остальных членов "команды". Это значит, что если какой-то фактор решит покинуть "команду", то остальные участники кооперации не смогут найти ему эквивалентной замены на рынке и понесут невосполнимые потери. Поэтому у собственников уникальных (по отношению к данной группе участников) ресурсов возникает возможность для "шантажа" в форме угрозы выхода из "команды". Даже когда "вымогательство" остается только возможностью, оно всегда оказывается сопряжено с реальными потерями. Во-первых, учитывая угрозу "вымогательства", участники "команды" будут избегать долговременных инвестиций. Во-вторых, чтобы застраховать себя от этой опасности, они будут стремиться заключить долговременные контракты, оговаривая в них условия выхода из "команды", штрафные санкции за преждевременные выходы и т. д. (Самая радикальная форма защиты от "вымогательства" -- превращение взаимозависимых (интерспецифических) ресурсов в совместно владеемое имущество, интеграция собственности в виде единого для всех членов "команды" пучка правомочий (8, с. 70).) Некоторые категории трансакционных издержек являются предварительными и относятся к моменту до совершения сделки (сбор информации), некоторые приходятся на момент ее осуществления (переговоры и оформление контракта), некоторые носят пост-контрактный характер (меры безопасности против оппортунистического поведения, меры по восстановлению нарушенных прав собственности). Важнейшей характеристикой трансакционных издержек считается то, что они допускают значительную экономию на масштабах: "Трансакционный сектор, в отличие от производства промышленных или сельскохозяйственных товаров, подвержен экономии на масштабах, т. е. по мере того, как объем выпуска в секторе увеличивается, удельные издержки на одну сделку падают" (52, с. 93). Постоянные компоненты есть во всех видах трансакционных издержек: когда информация собрана, ею может пользоваться любое количество потенциальных продавцов и покупателей; договоры стандартизируются; стоимость разработки законодательства или административных процедур не зависит от того, какое число лиц подпадает под действие: "Однажды установленные, права собственности могут почтви бесконечно распространяться на другие районы с малыми дополнительными издержками" (52, с. 94). Поэтому растущая "рыночность" хозяйства может увеличивать душевой доход населения даже при отсутствии технического прогресса за счет экономии трансакционных издержек на масштабах рынка. Как уже было отмечено, трансакционные издержки -центральная объясняющая категория теории прав собственности и родственных ей концепций. Их сторонники рассматривают любые социальные институты как средства по экономии трансакционных издержек. Всякой экономической организации соответствует особая конфигурация трансакционных издержек. Именно относительными различиями в уровнях и структуре издержек трансакции объясняют теоретики прав собственности все многообразие форм хозяйственной и социальной жизни. Альтернативные экономические институты, как утверждается, обладают сравнительными преимуществами в экономии на разных категориях трансакционных издержек и их сосуществование связано как раз с этим. Так, механизм рыночной координации сравнительно эффективнее в экономии информационных издержек; такие организации, как фирма, дают большой выигрыш в том, что касается идержек по ведению переговоров; вместе с тем иерархические структуры -- благодатная почва для оппортунистического поведения: "В общем, рыночные институты имеют тенденцию к экономии на издержках оппортунизма, тогда как административные институты имеют тенденцию к экономии на издержках ведения переговоров. Их воздействия на издержки по защите прав собственности более амбивалентны. В то время как рыночные институты имеют большое преимущество благодаря самозаинтересованности агентов в защите прав собственности, административным решениям может благоприятствовать экономия на масштабах" (52, с. 537). Исследовательская стратегия теоретиков прав собственности обычно сводится к сравнению альтернативных механизмов координации экономической деятельности и объяснению нетрадиционных видов деловой практики вариациями в трансакционных издержках. Упор на сопоставительном анализе связан с тем, что, по общему признанию, трансакционные издержки не поддаются прямому измерению. Единственную попытку количественно оценить их уровень на материале экономики США предприняли Дж. Уоллис и Д. Норт (66). Основой анализа является введенное ими различение между "трансформационными" (связанными с физическим воздействием на предмет) и трансакционными издержками: "Трансформационные издержки есть издержки, связанные с превращением затрат в готовую продукцию, издержки по осуществлению трансформационной функции" (66, с. 97). И трансформационные, и трансакционные издержки признаются производительными. Их поведенческое подобие предполагает, что экономические агенты стремятся минимизировать общую сумму тех и других издержек, а значит, не делают между ними различия. И функция трансформации, и функция трансакции требует реальных затрат: "Трансакционные издержки зависят от затрат труда, земли, капитала и предпринимательского таланта, которые используются в процессе рыночного обмена" (66, с. 97). В определенных пределах две эти категории издержек взаимозаменяемы. Для определения издержек трансакции Дж. Уоллис и Д. Норт пользуются следующим критерием: с точки зрения потребителя, этими издержками являются все его затраты, стыоимость которых не входит в цену, уплачиваемую им продавцу; с точки зрения продавца, этими издержками являются все его затраты, которые он не нес бы, если бы "продавал" товар самому себе. Например, при покупке дома трансакционные издержки покупателя будут определяться наймом юриста, временем, затраченным на осмотр домов, сбором информации о ценах, уплатой пошлины при юридическом оформлении сделки и т. д. Для продавца такие издержки будут состоять из расходов на рекламу, найм агента по продаже недвижимости, затрат времени при показе дома и т. д. При этом акт купли-продажи может вызывать вторичные сделки и на стороне покупателя, и на стороне продавца: скажем, найм юриста или найм агента по продаже недвижимости. Поэтому в составе трансакционных издержек авторы выделяют рыночный компонент. Ту часть издержек, которая получает явную стоимостную оценку на рынке, они называют "трансакционными услугами". На этой основе ими был произведен расчет динамики доли трансакционного сектора в экономике США (табл. 1). Таблица 1 Доля трансакционного сектора в валовом национальном продукте США, 1870--1970 гг. (%%)* Годы Частный трансак- Государственный трансак- Всего