Я смотрел, как они это делают, и был весьма озадачен, потому что убежден, что «австрийская» критика математической экономической теории абсолютно верна. Как писал Мизес:
«Логика и математика изучают идеальную систему мышления. Связи и следствия их систем являются сосуществующими и взаимозависимыми. Мы также можем сказать, что они синхронны и находятся вне времени. ... [Б] такой системе понятия предшествования и следования полностью метафоричны. Они относятся не к системе, а к деятельности ао ее мысленному охвату. Сама система не подразумевает ни категории времени, ни категории причинности. Существует функциональное соответствие между элементами, но нет ни причины, ни результата.
Эпистемологическое отличие экономической системы от логической системы как раз и заключается в том, что первая содержит в себе категории и времени, и причинности» .
Поэтому, для того чтобы объяснить, что имеется в виду в этом утверждении, приведем уравнение:
А2 + В2 = С2.
Здесь нет ничего о причине или о времени. А и В не являются причиной появления С в определенный момент, а С не является причиной появления А и В. Это уравнение не означает, что сначала появляется В, а после этого появляются А и С. Это вневременная форма. В математических функциях причина и следствие, «до» и «после» отсутствуют.
С деятельностью все иначе. И мы должны понимать это. Ибо действующий человек в прошлом закладывает почву для своих действий, в настоящем - сажает семена и в будущем надеется увидеть плоды своих действий. Действующий человек должен верить в то, что он может вызвать результат, иначе он не станет действовать.
В этом суть критики Мизеса, краткое изложение того, почему математика не помогает проникнуть в суть экономической теории. Я приведу вам небольшой обратный пример из мира неоклассической теории: Стив Аандсбург в своем учебнике по микроэкономике «Теория цены» пишет: «Важно отделить причины от следствий. Отдельный покупатель [demander] и производитель [supplier] воспринимают цены как данные и определяют объем спроса и объем предложения. Для рынка в целом кривые спроса и предложения определяют цену и объем производства одновременно». Поняли ли вы, о чем здесь говорится: предложение, кривая спроса, графики... Ни один человек не способен сделать что-либо в отношении цены. Цену устанавливает кривая. Поэтому, если яблоки стоят 59 центов за штуку, то это кривая определяет указанные 59 центов, ни один человек не должен ничего делать, чтобы довести цену до 59 центов. Абсолютно никак не объясняется, каким образом цена может измениться. Ясно, что цены могут меняться только благодаря действиям людей. Кто-то решает: «Я могу понизить цену [покупки] до 58 центов и мои издержки снизятся, тогда я смогу получить большую прибыль; либо: если я приму предложенную цену, я могу купить больше и найти им хорошее применение».
Это показывает нам, что рыночное поведение является последствием человеческих действий и определенно не является их причиной. Мизес писал, что математические экономисты игнорируют рыночный процесс. Они уклончиво развлекаются вспомогательными понятиями, разработанными для его анализа и не имеющими никакого смысла вне этого контекста.
Поскольку мы имеет дело с человеческой деятельностью, в нашем распоряжении нет констант, которые есть в распоряжении физических наук. Что бы вы ни решили выбрать сегодня, завтра вы имеете возможность сделать иной выбор. Мизес говорил, что в человеческой деятельности нет констант.