Например, повышение тарифов на импортный уголь защищает рабочие места отечественных шахтеров. Но такая политика приводит к повышенной стоимости энергии в экономике. Отечественные промышленники должны нести значительно большие затраты, чем при условии использования более дешевого зарубежного угля, поэтому они вынуждены повысить цены на производимые ими товары. В результате спрос на эти товары снижается, а сами производители перестают нуждаться в прежнем количестве рабочих мест.
Другая проблема протекционизма заключается в том, что граждане являются одновременно и потребителями, и изготовителями товаров и услуг. Например, если государство не допускает импорт товаров, произведенных по более низкой себестоимости, — например, автомобилей более высокого качества, произведенных за рубежом, — оно сохраняет работу гражданам собственной автомобильной промышленности. Но в результате расходы собственных потребителей возрастают.
Защитники неэффективной промышленности, которая сталкивается с зарубежной конкуренцией, предлагают использовать ресурсы, которые в противном случае были бы использованы на более прогрессивные отрасли. Рабочие, которые в этом случае были бы заняты в инновационных отраслях, занимались бы развитием высокоэффективных новых отраслей, а не "вытягивали" непродуктивные отрасли, способные выжить только в искусственно созданных государством экономических условиях.
Перераспределение субсидий от умирающего производства в инновационную индустрию может быть жестоким по отношению к отдельным рабочим. Но вместо того, чтобы избегать потребностей в переменах, защищая непродуктивное производство, государство могло бы предоставить более эффективную помощь отечественным рабочим, разработав программы их переквалификации. (В случае с пожилыми рабочими, которым до пенсии остается несколько лет, вместо программ переквалификации могут оказаться действенными программы раннего ухода на пенсию.)
Следующая распространенная ошибка — предположение о том, что хорошо для одного, то будет обязательно хорошо для всех. Например, если вы находитесь на открытом стадионе и хотите получше все рассмотреть, хорошим решением проблемы будет подняться со своего места, — но только в том случае, если вы будете единственным, кто стоит. Если все присутствующие пожелают последовать вашему примеру, то для каждого стоящего обзор будет таким же плохим, как и для каждого сидящего, когда все оставались на местах (но сейчас добавится и усталость от стояния!). Следовательно, то, что хорошо для вас одного, на самом деле плохо для всех, если они будут делать это одновременно с вами.
Ошибочное сопоставление является заблуждением, поскольку некоторые вещи нужно делать с оглядкой на относительность положения. Например, если свою карьеру на фирме вы начинаете с самой низкооплачиваемой должности, а затем получаете 50%-ную надбавку, когда никто другой ее не получает, ваша относительная позиция в пределах данной фирмы улучшается. Однако, если все сотрудники фирмы получат 50%-ную надбавку к зарплате одновременно с вами, вы останетесь все тем же самым низкооплачиваемым сотрудником фирмы. Если то, что происходит с вами, есть вашим относительным положением в пределах данной фирмы, то получение такого же повышения для всех сотрудников не сделает вас ни на йоту счастливее. (С другой стороны, если вы больше интересуетесь своим положением по отношению к людям, которые работают на других фирмах, получение 50%-ной надбавки к жалованью считается хорошим событием, даже если все остальные сотрудники вашей фирмы получили такую же прибавку.)
Все мы ценим безопасность. Но был ли известный американский политик действительно благоразумен, когда сказал, что мы должны потратить столько денег, сколько понадобится, для того чтобы полеты на борту коммерческих самолетов стали "как можно более надежными"? '
Экономисты сказали бы: "Нет!" Проблема заключается в Том, что "как можно более надежное" путешествие на коммерческих самолетах обошлось бы нам всем чрезмерно дорого. Хотя надежность — вещь хорошая, достижение полной надежности нельзя назвать стоящей целью, если это сделает полет настолько дорогим, что только чрезвычайно богатые люди смогут позволить себе совершить его.
В этом случае политик неудачно применил маргинализм — идею о том, что лучший способ решить проблему — это сравнить предельную прибыль с предельными издержками. Применив принцип маргинализма к безопасности полета, вы осознаете, что совершение "возможно более безопасного" полета есть чистой воды расточительство.
Использовать первые несколько инноваций, введенных для безопасности полетов (такие, как ремни безопасности и радиолокационная установка), считается действительно разумным, поскольку дополнительная, или предельная, польза, которую приносит каждое из этих новшеств, будет большей, чем дополнительные, или предельные, затраты, необходимые для их оплаты. Но после того, как в сфере безопасности полетов были введены первые несколько инноваций, все последующие инновации принесли только небольшое предельное увеличение безопасности, но зато повлекли за собой высокие предельные издержки.
Если затраты на создание дополнительных инноваций в сфере безопасности превышают пользу, которую от них получают, то такие инновации не должны быть применены. Добавлять приспособления для безопасности необходимо лишь до тех пор, пока предельная прибыль будет превышать предельные издержки, — что означает, что обычно вы прекращаете добавлять вновь изобретенные приспособления для безопасности до того, как достигнете уровня делать вещи "безопасными, насколько возможно".
Свободные рынки изменчивы, поскольку спрос и предложение зачастую очень быстро меняются, приводя к стремительным изменениям равновесных значений цены и количества (об этом речь идет в главе 8). Однако такое стремительное изменение проблемой не является. На самом деле быстрое реагирование рынков — одно из больших преимуществ. В отличие от государственной бюрократии, которая никогда ни на что не реагирует быстро, рынки могут приспособиться к глобальным изменениям в мире в течение нескольких минут.
Новые равновесные цены и объемы приводят к тому, что ресурсы распределяются с целью их лучшего использования, а общество в целом не страдает ни от дефицита, ни от излишков. Так что не нужно называть рынки нестабильными. Давайте называть их поворотливыми!
Можно часто слышать о том, что американские фирмы не могут конкурировать фирмами, основанными в развивающихся странах, по причине многочисленных различий в почасовой оплате. Для того чтобы увидеть причины возникновения этой проблемы, давайте сравним завод в Соединенных Штатах с заводом в развивающейся стране.
Предположим, что американский завод платит своим рабочим 20 долл. в час, а завод, в развивающейся стране — 4 долл. в час. Люди ошибочно приходят к выводу, что поскольку труд на зарубежном заводе оплачивается настолько ниже, то этот завод может легкостью продавать свои товары дешевле, чем это делает американский завод. Но этот аргумент ошибочен с учетом двух обстоятельств.
Что действительно имеет значение, так это стоимость труда, затраченного на единицу продукта, а не стоимость труда за час работы.
Разница в производительности обычно значит, что затраты на труд в пересчете на единицу продукта часто почти одинаковы, несмотря на огромную разницу в затратах на труд в пересчете за час работы.
Для того чтобы понять, что я имею в виду, сравните производительность двух заводов. Поскольку американский завод использует намного более продвинутую технологию, один рабочий за час может произвести 20 единиц продукта. Американский рабочий получает 20 долл. в час, таким образом стоимость труда в пересчете на единицу продукта составляет 1 долл. Завод в развивающейся стране гораздо менее производителен; рабочий там производит всего 4 единицы продукта в час. При зарплате иностранного рабочего из развивающейся страны в 4 долл. в час стоимость труда в пересчете на единицу продукта тоже составляет 1 долл. в час.